Рассказы

Мгновением позже гладкая поверхность шара вспучилась во множестве мест. Шишки вытягивались на глазах, и превратились в длинные сегментированные отростки. На концах одних отростков образовались "ступни", на других — "кисти рук", на третьих — сложные раковины слуховых органов или гроздья фоторецепторов. Единственным непарным органом было речевое приспособление, которое выглядело, как маленькая фанфара.

— Привет! — радостно пропищал Джорджи.

— Он может втянуть их обратно в любой момент? — спросил Келли, потирая подбородок.

— Да. Покажи ему, Джорджи.

— Хорошо.

Отростки горгона дрогнули, и быстро втянулись, сегмент за сегментом.

Через две секунды Джорджи снова представлял собой гладкий розовый шар.

— Это ставит нас перед проблемой, — сказал Келли. — Понимаете, в чем дело? Если его нельзя ни за что ухватить, то как его можно наказать тем способом, о котором вы говорили?

— Мы перепробовали все, что нам только пришло в голову, — сказал Доминик. — Мы запирали его в комнате, держали на хлебе и воде, не разговаривали с ним… Он не получает зарплаты, поэтому его нельзя оштрафовать.

— И понизить в должности тоже, — мрачно добавил Уомрас.

— Вот именно. Обработку по методу Павлова-Моргенштерна, которую все мы проходили в детстве, к Джорджи применять уже поздно. Мы не можем предотвратить преступление, которое он уже совершил. Вот мы и подумали, что ты, как инструктор по играм…

— Мы подумали, — дипломатично сказал Уомрас, — что ты, быть может, предложишь что-то такое… необычное. Заметишь что-то, чего мы не заметили. У тебя же есть опыт… ну… нестандартных ситуаций.

Келли задумался.

— Ну, — начал он нерешительно, — бывает, конечно, что в играх применяются грубые приемы. Удары, так сказать, ниже пояса. Только как это с ним…

Он умолк, потому что в этот момент Джорджи как раз решил отрастить себе парочку слуховых органов.

— Нет, об этом и думать не стоит, — угрюмо сказал Доминик. — Извини, что мы тебя отвлекли. Спасибо, что пришел.

— Э, погодите минутку! — воскликнул Келли. — Я, кажется, кое-что нащупал.

Он уставился на горгона, сосредоточенно грызя ноготь.

— Вот послушайте. Иногда ребята в бассейне балуются и держат друг друга под водой, не давая вынырнуть. Я и подумал: он же дышит воздухом, верно? Понимаете, о чем я?

Доминик и Уомрас переглянулись.

— Очень может быть. Звучит многообещающе, — сказал Доминик.

— Нет! Мы не знаем порога выносливости Джорджи. Что, если Келли причинит ему серьезный вред, или даже…

— Ох, — сказал Доминик. — Ты прав. Мы не можем так рисковать.

— Я проработал инструктором по играм семьдесят три года! — начал Келли, медленно багровея. — Прошел два омоложения, и никогда…

— Нет-нет, Келли, — быстро сказал Уомрас. — Мы не это имели в виду.

Просто, видишь ли, Джорджи — не человек. Откуда нам знать, что с ним произойдет под водой?

— С другой стороны, — задумчиво произнес Доминик, — горгоны ведь действительно синеют, если им плохо. Робинсон утверждал это со всей определенностью. Мне кажется, Джорджи будет очень недоволен, если ему не давать дышать — так ведь этого мы и добиваемся! Разумеется, все будет происходить под пристальным наблюдением доктора Альвареса. Правда, Альварес, почему бы и нет? Келли, какое время для тебя будет удобнее всего?..

— Ну, — сказал Келли, бросив взгляд на часы-перстень, — бассейн прямо сейчас свободен. Сегодня женский день, но все женщины сейчас в седьмой секции, хлопочут вокруг миссис Карвер. Я слышал, она до сих пор в истерике.

Альварес, которому вдруг пришла в голову одна мысль, наклонился к горгону:

— Джорджи, ты ведь дышишь через дыхальца? Через эти небольшие отверстия, разбросанные по всему телу?

— Да, — сказал Джорджи.

— А под водой они работают?

— Нет.

Доминик и Келли с интересом прислушались.

— Если тебя держать под водой, это тебе повредит?

Джорджи несколько раз сменил цвет с розового на бледно-малиновый.

— Не знаю, — неуверенно пропищал он. — Немного.

Четверо мужчин наклонились ближе к нему.

— Хорошо, Джорджи, — напряженно произнес Доминик. — Скажи, будет ли это наказанием?

Джорджи лихорадочно запульсировал, меняя цвет.

— Да. Нет. Может быть. Не знаю.

Люди разочарованно выпрямились. Доминик протяжно вздохнул.

— Всегда он дает эти многозначные ответы. Что ж, давайте попробуем.

Нам больше ничего не остается.

Само собой получилось так, что Келли оказался в паре с Джорджи, вышагивая следом за Домиником и доктором Альваресом. Процессию замыкали Уомрас и санитар по имени Джослинг, который катил тележку с медицинским оборудованием. Кольцевые коридоры были пусты. Келли замедлил шаг, приноравливаясь к неуклюжей походке Джорджи. Через несколько минут он с удивлением почувствовал, как что-то мягко коснулось его руки. Келли посмотрел вниз. Горгон Джорджи доверчиво ухватился своей семипалой конечностью за пальцы Келли. Фоторецепторы, похожие на диковинные цветы, были обращены к человеку.

Келли был захвачен врасплох. На станции не было детей, но после предыдущего омоложения Келли успел стать отцом восьмерых. Доверчивое прикосновение маленькой ручонки разбудило давние воспоминания.