Рассказы Геродота о греко-персидских войнах и еще о многом другом

Храм Геры в Платее — особенный храм, и празднуется там особенный праздник. Храм посвящен Герене-весте, и вот почему. Богиня Гера, супруга Зевса, была ревнива. Однажды она поссорилась с Зевсом, ушла от него и не хотела возвращаться. Зевс спросил совета у платейского царя. Платейский царь посоветовал Зевсу сделать деревянную статую в полный рост, одеть ее как невесту, посадить на колесницу и объявить, что Зевс берет себе новую жену — нимфу Платею, дочь Асопа. Когда об этом услышала Гера, она тотчас явилась, бросилась в ярости к колеснице, сорвала с невесты одежду и увидела деревянную статую. На радостях она тут же помирилась с Зевсом, а в Платее в память этого выстроили храм и справляют каждые семь лет праздник деревянных статуй. Делают это так. Идут в священный дубовый лес, разбрасывают по земле куски мяса и ждут, пока какой-нибудь ворон не унесет себе кусок и не сядет на дерево. Дерево срубают, вырезают из него статую, одевают ее как невесту и везут в колеснице от Асопа на Киферонскую гору. Там уже сложен жертвенный костер; на нем приносят в жертву Зевсу — быка, в жертву Гере — корову, кладут туда деревянную статую и зажигают костер. Пламя его видно со всей Беотии.

К этому-то храму Геры и вознамерился отвести свои войска царь Павсаний. В войске сразу началось смятение. Коринфяне, аркадцы, мегарцы и прочие спартанские союзники бросились отступать первыми, не дожидаясь остальных. Спартанцы, напротив, считали отступление позором и роптали на Павсания. Голосование в военном совете велось, как обычно, белыми и черными камешками; один спартанец, по имени Амомфарет, схватил вместо камешка огромную каменную глыбу и двумя руками бросил ее оземь, сказав: «Вот мой голос — за битву, а не за бегство!»

Отступление началось ночью и затянулось до утра. На заре последними выступили спартанцы с тегейцами и афиняне с платейцами.

Мардоний, увидев отступающего неприятеля, возликовал. «Ну, что же? — спросил он греков, своих союзников, — Не вы ли мне говорили, будто спартанцы никогда не бегут перед врагом? Как видно, народ этот слаб и робок, а другие греки его боятся потому лишь, что сами еще слабей и трусливей!» И он приказал своей коннице и своей пехоте броситься в погоню за отступающими.

Вот как случилось, что Мардоний пренебрег недобрыми знаменьями, покинул свою равнину и погнался за греками по холмам, где в пешем строю они были несокрушимы.

Бой был труден, потому что принимали его только спартанцы и афиняне: союзники были далеко. Спартанцы стояли, не двигаясь, под градом стрел и ждали, пока персы зайдут достаточно далеко и конница их растеряется меж холмов и оврагов киферонского склона. Тогда Павсаний дал знак, и спартанцы, осыпаемые стрелами, сомкнув щиты и с копьями наперевес, мерным шагом двинулись вперед.

«Жестокий бой продолжался долго, пока, наконец, войска не перешли в рукопашную. Варвары хватались руками за копья и ломали их. В отваге и силе персы не уступали эллинам, но они были безоружны, неопытны и по ловкости не могли равняться с противником. Выбегая вперед по одному или по десяти человек, большими или меньшими толпами, нападали они на спартанцев и гибли. В том месте, где бился сам Мардоний верхом на белой лошади, окруженный тысячью отборных и отважнейших персов, там варвары сильнее всего теснили эллинов. Пока Мардоний был жив, они сопротивлялись, защищались и положили многих спартанцев. Но когда Мардоний был убит и пали окружавшие его храбрейшие воины, тогда и остальные варвары оборотили тыл и побежали перед спартанцами. Наиболее гибельно для них было их одеяние без тяжелого вооружения: легковооруженные, они должны были иметь дело с тяжеловооруженными. Здесь-το смертью Мардония, согласно изречению оракула, спартанцы отомстили за смерть царя Леонида; здесь-то спартанец Павсаний, сын Клеомброта, внук Анаксандрида, одержал победу, блистательнейшую из всех, нам известных». Так пишет Геродот.

Персы врассыпную бежали через холмы, через реку Асоп, через равнину, к своему лагерю. Спартанцы настигали их и убивали каждого настигнутого. Перед лагерем пришлось задержаться: лагерь был обнесен деревянной стеной с башнями, а брать стены приступом спартанцы умели плохо. Но подоспели афиняне, опытные в осадах; стена была проломлена, греки ворвались в лагерь, началась резня. Из трехсот тысяч Мардониева войска уцелело только сорок тысяч, которых еще до сражения увел в Азию Артабаз. Остальные полегли почти до единого. Из спартанцев же в битве погиб всего девяносто один человек, из тегейцев — шестнадцать, из афинян — пятьдесят два.

Самым храбрым из греков показал себя в этом бою спартанец Аристодем — тот, который один спасся из-под Фермопил и за это был заклеймен позором. Бился он отчаянно, положил множество врагов и сам погиб в битве. Но посмертной награды он не получил, потому что бился не ради славы, а из жажды смерти.

Как торжествовали греки свою победу