Рассказы извозчика. Грустные, смешные и сексуальные(СИ)

А как я уставала в то время! Днем - учеба в колледже, вечером - работа, ночью - выполнение домашнего задания. К концу недели я едва стояла на ногах. Помнишь, Сережа, моим одним из самых любимых фильмов был "Москва слезам не верит". Впервые эту картину я увидела, будучи девчонкой, в кинотеатре "Арман". Могла ли я тогда, глядя на экран, представить, что, подобно героини фильма, буду рыдать по ночам, уткнувшись в подушку?! А ведь рыдала! И не раз!

И вот, на пике моих душевных и физических страданий, я, не вдруг конечно, поняла, что могу избавиться, если не от всех, то, по крайней мере, от большинства из них. А для этого нужно совсем немного - уступить просьбам и домогательствам Дэйва Мкгрея, которые, подобно моим страданиям, достигли к тому времени наивысшей точки. И я уступила.

Прости меня, Сережа. Прости за то, что я - не Жанна Д,Арк и не Зоя Космодемьянская. Я - обыкновенная, слабая женщина, которая с готовностью опирается в трудную минуту о подставленное мужское плечо, даже не смотря на то, что рука от этого плеча шарит под подолом ее юбки. Став моим любовником, Дэйв избавил меня от всех материальных забот. Мне уже не нужно было считать центы, идя в продуктовый магазин, и не нужно было штопать старую одежду, привезенную из Алма-Аты. Единственная серьезная проблема, которая меня в то время беспокоила это - судебное разбирательство с Джеймсом Трофимофым. Разумеется, Джеймс был взбешен, узнав, как его одурачили, обвинив к тому же в педофилии, что грозило ему немалым сроком. Его адвокат, через подставных лиц, развернул шумную компанию в местной прессе. Не называя конкретных имен, газетные статьи изобличали "ловких мошенниц из восточно-европейских стран", домогающихся канадского гражданства с помощью фиктивных браков. Но и тут мне на помощь пришел Дэйв Мкгрей. Он нанял для меня одного из лучших (и, соответственно, одного из самых дорогих) адвокатов города. Этот джентельмен, в первую же нашу беседу, стал выпытывать у меня все, что я знаю об отрицательной стороне личности Джеймса Трофимофа. Конечно, я тут же вспомнила о потайной комнате с коллекцией порнографических фотографий и видеопленок. Примерно через неделю адвокат позвонил мне, и мы договорились о встрече утром следующего дня. Как только я пришла к нему, он дал мне подписать какую-то бумагу, в смысл которой я не вникала, а затем мы сели в машину и отправились на встречу с Джеймсом и его адвокатом в офис последнего. Вчетвером мы разместились за столом в небольшой, светлой комнате. Я со своим адвокатом - по одну сторону стола, Джеймс со своим - по другую. Полчаса ушло на общие разговоры, которые я, по большей части, пропустила мимо ушей. Неожиданно мой адвокат достал из папки пару листов бумаги и, протягивая их Джеймсу, произнес следующее:

- Мы предлагаем вам подписать этот документ, в котором вы признаете, что причиной ухода от вас жены является ваша неспособность исполнять супружеские обязанности. Другими словами, импотенция. В ответ моя клиентка снимает свои обвинения по отношению к вам в попытке растления ее несовершеннолетней дочери.

При последних словах мой адвокат вынул из той же папки документ, который я подписала в его конторе. Скривив рот в ироничной усмешке, Джеймс быстро пробежал глазами переданные ему бумаги и затем небрежно швырнул их на стол.

- Я не буду это подписывать, - прохрипел он.

- В противном случае, - как бы продолжил свою речь мой адвокат, - я тут же, не выходя из этой комнаты, позвоню в полицию и предложу немедленно провести обыск в бейсменте вашего дома.

Он достал из кармана пиджака мобильник и положил палец на кнопку включения. Взглянув на Джеймса, я не на шутку испугалась. Мне показалось, что он вот-вот лишится сознания. Лицо его сделалось бледным как у покойника. На лбу и над верхней губой выступил пот. Нижняя челюсть тряслась так, что было слышно клацанье зубов. В течение нескольких секунд он молча переводил горящий взгляд вылезших из орбит глаз с моего адвоката на меня и обратно. Затем взгляд его постепенно потух. Джеймс тяжело перевел дыхание и потянулся к брошенным им на стол бумагам. Не произнося ни слова, он достал из кармана ручку и поставил подпись под текстом документа.