Рассказы(Москва.- 1911)

Каждую субботу путешествовалъ онъ такимъ манеромъ. Онъ поджидалъ поздъ по выход изъ Альбасете, вскакивалъ на ступеньку съ рискомъ сорваться и попасть подъ колеса, пробирался снаружи по ступенькамъ вдоль всхъ вагоновъ, ища свободное отдленіе, и соскакивалъ на станціяхъ немного раньше остановки, вскакивая обратно посл отхода позда и постоянно мняя мсто, чтобы не попасться на глаза поздной прислуг – сквернымъ людямъ и врагамъ бдныхъ людей.

– Но куда же ты здишь?- спросилъ я.- Зачмъ ты пускаешься въ дорогу, когда рискуешь посгоянно быть раздавленнымъ?

Онъ здилъ провести воскресенье въ своей семь. Такова ужъ судьба бдныхъ людей! Самъ онъ имлъ какую то работу въ Альбасете, a жена его служила въ одной деревн. Голодъ разлучилъ ихъ. Вначал онъ длалъ всю дорогу пшкомъ, но путь былъ длиненъ – онъ шелъ всю ночь и на утро, когда приходилъ, падалъ отъ усталости и не могъ ни разговаривать съ женой, ни играть съ дтьми. Но потомъ онъ сдлался смле, пересталъ трусить и длалъ теперь этотъ путь съ полнымъ удобствомъ въ позд. Надежда увидть дтей давала ему силы, чтобы усердно работать всю недлю. У него было трое ребятъ; младшій былъ вотъ такой – еще совсмъ крошка, не выше двухъ ладоней отъ пола, и тмъ не мене узнавалъ отца и бросался ему на шею, какъ только тотъ входилъ.

– Но послушай,- сказалъ я ему:- – неужели ты не боишься, что дти твои лишатся отца въ одно изъ этихъ путешествій?

Работникъ спокойно улыбнулся:- онъ былъ очень опытенъ въ этомъ дл. Поздъ нисколько не пугалъ его, когда мчался, точно вырвавшаяся лошадь, пыхтя и выбрасывая искры. Онъ былъ, вдь, ловокъ и хладнокровенъ. Одинъ прыжокъ, и готово! А что касается спрыгиванья, то онъ могъ, конечно, легко ушибиться, упавъ на откосъ, но все это были пустяки. Только бы не попасть подъ колеса!

Его пугалъ не поздъ, а пассажиры. Онъ предпочиталъ вагоны перваго класса, такъ какъ въ нихъ легче было найти пустыя отдленія. Сколько было у него приключеній! Однажды онъ открылъ нечаянно отдленіе для дамъ. Дв монахини, хавшія тамъ, подняли крикъ, и онъ испугался, выскочилъ изъ позда и поневол прошелъ остальную часть пути пшкомъ.

Два раза пассажиры чуть не выкинули его, какъ въ эту ночь, изъ позда, просыпаясь внезапно при его появленіи. А однажды, въ поискахъ неосвщеннаго купе, онъ наткнулся въ темнот на пассажира, который, ни слова не говоря, трахнулъ его палкою и вышвырнулъ изъ позда. Въ ту ночь онъ дйствительно подумалъ, что умираетъ.

И съ этими словами онъ указалъ на большой шрамъ на лбу.

Съ нимъ обходились скверно, но онъ не жаловался. Эти господа были правы, пугаясь и защищаясь. Онъ понималъ, что заслуживаетъ такого отношенія и даже больше, но что же длать, если денегъ у него не было, а дтей видть хотлось!

Поздъ замедлялъ ходъ, какъ будто передъ станціей. Онъ заволновался и сталъ готовиться къ спрыгиванію.

– Оставайся,- сказалъ я ему:- вдь еще будетъ одна станція до той, куда теб нужно. Я куплю теб билетъ.

– Ну, ужъ нтъ, сеньоръ,- отвтилъ онъ съ дтскихитрою улыбкою.- Кондукторъ замтитъ меня, когда будетъ выдавать билетъ. Меня много разъ выслживали, но никогда не видли вблизи, и я не желаю, чтобы запомнили мое лицо. Счастливаго пути, сеньорито! Добре васъ я никого не встрчалъ въ позд.

Онъ удалился по ступенькамъ, держась за наружныя перила вагоновъ, и исчезъ во мрак, очевидно, въ поискахъ другого мста, гд можно было бы спокойно продолжать путь.

Поздъ остановился на маленькой, тихой станціи. Я собрался снова расположиться спать, когда на перрон послышались властные голоса.

Желзнодорожные служащіе, носильщики и двое жандармовъ бгали въ разныхъ направленіяхъ, словно ища кого-то.

– Сюда, сюда!… Бгите ему на перерзъ… Пусть двое забгутъ съ той стороны, чтобы онъ не удралъ… Да вонъ онъ забрался на крышу вагона… Бгите за нимъ!

И дйствительно черезъ минуту крыши вагоновъ задрожали подъ бшенымъ галопомъ людей, мчавшихся по высотамъ.

Это былъ, очевидно, д_р_у_г_ъ, котораго замтили, и который спасся на крышу вагона, увидя погоню за собой.

Я стоялъ у окна, выходившаго на сторону, противоположную перрону, и увидалъ, какъ какой-то человкъ соскочилъ съ крыши сосдняго вагона съ поразительною смлостью, которая дается только опасностью. Онъ упалъ ничкомъ на поле, побарахтался немного, какъ будто сотрясеніе не дало ему сразу придти въ себя, и побжалъ въ конц концовъ; вскор блое пятно его панталонъ исчезло во мрак.

Начальникъ позда жестикулировалъ передъ преслдователями; нкоторые изъ нихъ весело смялись.

– Что случилось?- спросилъ я у кондуктора.

– Да просто мошенникъ, который здитъ всегда безъ билета,- отвтилъ тотъ выразительно.- Мы знаемъ его уже довольно давно; это желзнодорожный заяцъ. Но не сдобровать ему! Попадется ужъ онъ намъ въ руки, а отъ насъ въ тюрьму.

Я не видалъ больше бднаго зайца. Зимою я часто вспоминалъ объ этомъ несчастномъ, представляя себ, какъ онъ дожидается гд-нибудь около станціи, можетъ быть подъ дождемъ и снгомъ, прихода позда, который налетаетъ, точно вихрь; а онъ вскакиваетъ на ходу со спокойствіемъ и смлостью солдата, нападающаго на траншею.