Рассказы о Кирове

И начали собирать материал, чтобы изготовить гектограф.

Самое трудное — достать глицерин и желатин. Продают их в аптеке. Но как купить, чтобы никто не обратил особого внимания на то, что двое молодых людей берут их в подозрительно большом количестве? Ведь в Уржуме всего одна аптека и провизор знает в лицо если, не всех, то, по крайней мере, добрую половину уржумцев.

Сперва они сходили в аптеку по очереди и купили четыре флакончика глицерина и немного желатина. А потом познакомились с учениками провизора. Те, ничего не подозревая, охотно достали им в аптеке все, что у них просили. И достали бесплатно.

Для гектографа нужен ящик с низкими стенками. Ящик решили не делать. Уж очень подходил для этой цели небольшой противень. Они взяли его из богатого кухонного арсенала Устиньи Степановны Самарцевой.

Теперь все было запасено. Можно варить массу для гектографа. Где это сделать?

Почти в каждой усадьбе стояли тогда маленькие баньки. Намоются, напарятся уржумцы субботним вечером, а все остальные дни недели бани пустуют, никто туда и не заглядывает.

Можно ли найти более подходящее помещение для типографии, чем баня? Пожалуй, не найдешь.

В глубине усадьбы Самарцевых, в укромном зеленом уголке, тоже стояла маленькая банька. Ее-то и облюбовали Сергей с Александром.

Здесь сварили в ковше массу и вылили ее в противень. Гектограф был готов. Оставалось спрятать его под крышей бани.

Они попросили у ссыльных несколько старых номеров газеты «Искра» и в одном из них нашли небольшую статью для листовки.

Переписали ее разборчиво на лист бумаги и попробовали гектограф. Все получилось как нельзя лучше.

И вот настал день, вернее ночь, когда подпольная типография начала действовать.

…Уржум засыпает. Не слышно шагов на улице. Не стучат калитки, не брякают щеколды. Спят все в нашем доме и в доме Самарцевых. Сергей с Александром тоже в кроватях в своем сарае.

Но они не спят. Они ждут ночи.

И она пришла. Друзья осторожно выбрались из сарая и отправились в свою «типографию».

Печатать решили в предбаннике. Завесили оконце, зажгли лампу, достали гектограф и начали работать.

…Сергей берет чистый лист бумаги и кладет на студенистую массу. Александр прокатывает лист самодельным деревянным валиком.

Потрескивает еле мерцающая семилинейная лампа. По стене и потолку движется огромная тень Александра. Поскрипывает на своей оси валик. Готово! Сергей осторожно отделяет первую листовку и подносит ее к лампе.

Перед ним на листке из ученической тетради — короткий текст. Буквы фиолетовые, слегка расплывшиеся, но прочесть можно все. Он кладет листовку на скамью. Рядом с ней ложится вторая, третья…

Гектограф спрятали на прежнее место. Туда же положили свернутые трубочкой чуть влажные листовки.

Уже засветлело небо на востоке, когда они отправились спать.

…По субботам Уржум жил особенной жизнью не только потому, что это был банный день, — к субботе из многих волостей уезда приезжали крестьяне на базар.

Базар размещался тогда близ внушительного здания собора (сейчас эту территорию занимает городской сад).

В субботу с утра площадь кишела народом, начинался бойкий и шумный торг.

Большинство крестьян приезжало еще в пятницу. В канун базара вечером площадь походила на табор.

В беспорядке там и сям стоят телеги с задранными вверх оглоблями. Возле каждой привязана лошадь. А в телегах или под ними улеглись коротать ночь приехавшие крестьяне.

Вот сюда и пришли поздней ночью Сергей с Александром. У каждого под рубашкой была небольшая пачка листовок.

Площадь спит. Похрустывают, жуя сено, лошади, из некоторых телег раздается громкий храп.

Это самый опасный момент в задуманном Сергеем деле. Проснется кто-нибудь, примет их за воров, поднимет шум, схватят — ив полицию…

Боясь разбудить спящих, они осторожно подходили к возам и рассовывали листовки под сено, между мешками, под армяки спящих крестьян.

Отсюда они пошли на одну из самых оживленных, ведущих в город дорог — на Малмыжский тракт. Отойдя подальше от города, разложили на дороге и по обочинам одну за другой оставшиеся листовки.

Уже к утру вернулись в город и, пробравшись в сарай, улеглись спать.

Утром эти белые листки с маленькой статьей из «Искры» должны были оказаться в руках проезжающих.

Но друзья не видели, как, проснувшись, крестьяне находили листовки в своих телегах, как подбирали их на Малмыжском тракте…

А. М. Самарцев

ДЕТСТВО В УРЖУМЕ

…С Костриковым мы жили в одном доме. Одну половину дома занимала наша семья, другую — семья Сережи. Сережа часто ночевал у нас. Вместе мы затевали игры в городки, прятки, лунки.