Рассказы о книгах

Досады, которые мне и многим другим наделала ябеда, причиной, что я решился осмеять ее в комедии; а неусыпное старание правдолюбивого монарха нашего искоренить ее в судах, внушает мне смелость посвятить сочинение мое его императорскому величеству. Препровождая оное вашему превосходительству, аки любителю российского слова, покорнейше прошу узнать высочайшую волю, угодно ли будет усердие е. и. в. и благоволит ли он удостоить меня всемилостивейшим позволением украсить в печати сочинение мое, одобренное уже цензурою, священным его именем.

Имею честь быть и проч. В. Капнист.

Спб. Апреля 30 дня 1798 г.»3.

Хотя цензура и разрешила комедию, но весьма основательно изуродовала ее, выбросив, примерно, восьмую часть текста вовсе.

На письмо В. Капниста последовал следующий ответ Нелединского—Мелецкого:

«Его императорское величество, снисходя на желание ваше, всемилостивейше дозволяет сочиненную вами комедию под названием «Ябеда», напечатать с надписанием о посвящении оного сочинения августейшему имени его величества. С совершенным почтением и преданностью честь имею пребыть вашим, милостивый государь мой, покорнейшим слугой Юрий Нелединский—Мелецкий. В Павловске, июня 29 дня 1798 г.»

Получив разрешение, Капнист подарил право печатания комедии понравившемуся ему актеру А. М. Крутицкому, исполнителю роли Кривосудова в комедии.

В том же 1798 году актер Крутицкий очень быстро успел напечатать комедию в количестве более 1200 экземпляров. Несколько экземпляров сверх этого Крутицкий напечатал в качестве «подносных», на особой бумаге. В эти экземпляры, а также в какую–то часть общего тиража, он, кроме гравированного фронтисписа и посвящения комедии Пазлу I, добавил еще страницы, на которых были напечатаны вышеприведенное письмо Нелединского—Мелецкого к Капнисту и письмо самого Капниста к актеру Крутицкому, издателю «Ябеды». Письмо это таково:

«Милостивый государь мой, Антон Михайлович!

Препровождая вам при сем комедию мою «Ябеду», прошу покорно принять от меня право к напечатанию оной в пользу вашу. Верьте, милостивый государь мой, что к сему побуждаюсь я единственно желанием доказать перед всеми уважение, которое к дарованиям вашим ощущаю, и надеждою, что сочинение мое также благосклонно принято будет от вас читателями, как зрителями принято было. Есмь с истинным почтением и т. д. В. Капнист. 1798 г. Сентября 30‑го дня».

Привожу текст этих любопытных писем потому, что «особые» экземпляры «Ябеды», в которых они напечатаны, представляют большую библиографическую редкость. Почти все библиографы указывают число страниц в ней 135, т. е. описывают «обыкновенные» экземпляры, без приведенных выше писем, тогда как в «особых» экземплярах страниц 138. На добавочных страницах и были напечатаны указанные два последних письма.

Появление «Ябеды» на сцене, вызвав восторг одной части зрителей, пробудило ярость и негодование у другой. К этой второй части принадлежали крупные бюрократы–чиновники, увидевшие в образах комедии свои собственные портреты. На автора посыпались доносы, адресованные на имя самого Павла I. Торопливый в своих решениях, Павел тут же приказал комедию запретить, напечатанные экземпляры арестовать, а автора немедленно сослать в Сибирь.

Комедия прошла в театре всего четыре раза. Вышедшие к этому времени в свет печатные ее экземпляры в количестве 1211 были немедленно арестованы. По этому поводу сохранился любопытный документ такого содержания:

«Милостивый государь, Дмитрий Николаевич (Неплюев. — Н. С. — С)!

По высочайшей воле государя–императора, отобранные мною от господина Крутицкого, иждивением его напечатанные 1211 экземпляров комедии «Ябеды», при сем имею честь препроводить вашему превосходительству. Барон фон дер Пален»4.

Подобные дела при Павле I делались быстро. Комедию запечатали сургучом в сундуке цензуры, а автора ее Капниста фельдегер–ские кони помчали в Сибирь.

Но вечером того же дня, как рассказывают некоторые, Павел пожелал, вдруг, проверить правильность своего «повеления». Он приказал дать этим же вечером комедию у себя, в «Эрмитажном» театре.

Трепещущие актеры разыграли комедию, причем в зрительном зале находилось всего два зрителя: сам Павел I и наследник его Александр.

Эффект был совершенно неожиданный. Павел хохотал, как безумный, часто аплодировал актерам, а первому же попавшемуся на глаза фельдъегерю приказал скакать по дороге в Сибирь за автором.

Возвращенного с дороги Капниста всячески обласкал, возвел в чин статского советника и до своей смерти оказывал ему покровительство 5.