Рассказы о книгах

57 Пушкин и его современники. Вып. 37. Л., 1928. Воспоминания Еропкиной об И. А. Крылове, с. 198.

58 Крылов И. А. Басни в девяти книгах. Спб., в тип. Военно–учебных заведений, 1843. Загл. л., 2 ненум., 326, VIII с. (оглавление). 8 ®.

НАЧИНАЯ С ПУШКИНА

Книги, автографы, иллюстрации

СУДЬБА ОДНОГО АВТОГРАФА

В книге советского театроведа Михаила Загорского «Пушкин и театр» мое внимание остановили следующие строки:

«Близка Пушкину была и область так называемых «малых» сценических форм, в современной терминологии называемых «эстрадными». Очень показательно, например, его отношение к Александру Ваттемару — знаменитому трансформатору, чревовещателю и миму. Он вписывает ему в альбом: «Имя ваше легион, так как вас много» (написано по–французски, это перевод. — Н. С. — С), пишет о нем жене («смешил меня до слез»), хлопочет о его представлении в письме к М. Н. Загоскину и извещает об этом самого Ваттемара. Чувствуется подлинное увлечение Пушкина искусством этого мима, бывшего замечательным мастером в своем жанре» 1.

Собственно, в книге Михаила Загорского — это все, что сказано об эстрадном артисте Александре Ваттемаре, знакомце великого русского поэта. Записным пушкинистам имя Александра Ваттемара, вероятно, достаточно известно, но мне, по некоторому сходству его профессии с моей (я ведь тоже артист эстрады), захотелось узнать о нем поподробнее.

Прежде всего, нужно было уточнить — что этот Александр Ваттемар представлял из себя как артист? «Рассмешить до слез» Пушкина вряд ли было легко.

Узнать об этом оказалось, впрочем, совсем не трудно. Цензор А. В. Никитенко в известном своем «Дневнике» записал 10 июня 1834 года: «Был на представлении Александра, чревовещателя, мимика и актера. Удивительный человек! Он играл пьесу «Пароход», где исполнял семь ролей, и все превосходно. Роли эти: влюбленного молодого человека, англичанина–лорда, пьяного кучера, старой кокетки, танцовщицы, кормилицы с ребенком и старого горбуна–волокиты. Быстрота, с которой он обращается из одного лица в другое, переменяет костюм, физиономию, голос, просто изумительна. Не веришь своим глазам. Едва одно действующее лицо ступило со сцены за дверь — вы слышите еще голос его, видите конец платья, — а из другой двери выходит тот же Александр в образе другого лица. Он говорит за десятерых, действует за десятерых. В одно время бывает и здесь и там. Необычайное искусство!»

Из этой записи очевидца мне стало ясно, что основной эстрадный жанр Александра Ваттемара, или просто «Александра», как называет его Никитенко, — это трансформация. Жанр нам знакомый! В свое время мы видели в Москве знаменитого «человека–молнию» — итальянца Угго Уччелини, игравшего даже не семь, а тридцать семь ролей и удивлявшего москвичей не столько талантом исполнения, сколько, действительно, необычайной быстротой переодевания. Позже у нас подвизались и другие трансформаторы. А уже совсем недавно работал в этом же жанре и наш советский артист Валентин Кавецкий.

Однако Александр Ваттемар выступал не только в качестве трансформатора. Талант его был многообразен. Ваттемар был еще и вентролог, т. е. чревовещатель.

В числе первых сведений об этом необходимо указать на переписку известных братьев Булгаковых, один из которых, Константин, служивший в Петербурге, пишет Александру, служившему в Москве (в январе 1832 года):

«После обеда у князя Голицина Василия, пел Този и делал штуки вентролог, недавно приехавший. Он очень забавлял всех, а сначала испугал дам, представляя драку на улице».

В мае московский Булгаков сообщает петербургскому:

«Я тебе не рассказал странное мое приключение в понедельник у Марии Васильевны Обресковой. Сижу я у нее вечером, время прекрасное, окно открыто. Вдруг, на улице кричит кто–то: Александр Яковлевич! Я побежал к окну — гляжу — никого нет, к другому — нет. Тот же крик, все смеются, а хозяйка удивляется… Посылаю человека за ворота посмотреть, а между тем говорю: может быть это и не меня кличут: он не называет фамилии моей, а только — Александр Яковлевич? Едва я сказал это, как опять раздался крик: Александр Яковлевич Булгаков, поди–ка сюда! Булгаков! Я не знал, что и думать, но взглянув на незнакомое лицо какого–то немца (француза? — Н. С. — С.) тут же сидевшего, я вспомнил вдруг, что ты мне писал о каком–то славном вентрологе, ударил себя по лбу и закричал: верно это вентролог!

Тут все бывшие в секрете захохотали. Только такого совершенства постигнуть нельзя. Он повторил еще многие опыты…».

Из этой переписки видно, что, по обычаю того времени, главнейшим полем действия артистов были великосветские гостиные Москвы и Петербурга.

Известно, однако, что Ваттемар добился в Петербурге и публичных выступлений в театрах. Очевидно, собираясь устроить такие же выступления и в Москве, он решил попросить Пушкина походатайствовать за него перед романистом М. Н. Загоскиным, бывшим в то время видной фигурой в театральном ведомстве.

Этим, конечно, и объясняется наличие письма Пушкина к Загоскину о Ваттемаре.