Рассказы о книгах

О посещении Пушкина Ваттемаром рассказывает шурин Пушкина — Сергей Николаевич Гончаров, живший у него в доме:

«Его (Пушкина. — Н. С. — С.) кабинет был над моей комнатой, и в часы занятий или уединения Пушкина мне часто слышался его мерный или тревожный шаг. Но раз, к моему удивлению, наверху раздались звуки нестройных и крикливых голосов. Когда все собрались к обеду, я спросил у него, что происходило у него в кабинете:

— Жаль, что ты не пришел, — отвечал Пушкин. — У меня был вентролог. — Тут же он распространился о его выходках».

По рассказу шурина Пушкина, у чревовещателя Александра Ваттемара особенно «неподражаемо выходила сцена, в которой барин бранится со слугой, запертым в ларь и силящимся из него вылезти…»

Небезынтересен и дальнейший рассказ С. Н. Гончарова: «По окончании обеда он (Пушкин. — Н. С. — С.) сел со мною к столу и, продолжая свой рассказ, открыл машинально евангелье, лежавшее перед ним и напал на слова «что ти есть имя? Он же рече: легион — яко беси мнози внидоша в онь» (от Луки гл.VIII, ст. 30). Лицо его приняло незнакомое мне до тех пор выражение. Он поднял голову, устремил взор вперед и, после непродолжительного мoлчaния сказал мне: «Принеси скорее клочок бумаги и карандаш». Исполнив поручение, — продолжает шурин поэта, — я сел против Пушкина и не спускал с него глаз. Он принялся писать, останавливаясь, от времени до времени задумываясь и часто вымарывая написанное. Так прошел с небольшим час: стихотворение было окончено. Александр Сергеевич пробежал его глазами, потом сказал мне: «Слушай». Слова евангелия вдохновили поэта. Он взял их эпиграфом, а стихи относились к вентрологу. Я пришел в восторг»3.

Таков рассказ шурина Пушкина — С. Н. Гончарова. Посвященное, поэтом Александру Ваттемару стихотворение бесследно исчезло, но эпиграф из евангелия: «Имя ваше легион, так как вас много», хорошо известен пушкинистам. Слова эти были вписаны Пушкиным в альбом Александра Ваттемара, и листок из его альбома с автографом поэта ныне хранится в Пушкинском доме. Он перешел туда из коллекции Э. П. Юргенсона, известного дореволюционного собирателя. Там же хранится и собственноручное письмо Пушкина к Ваттемару, извещающее его о результатах ходатайства за него поэта перед Загоскиным. Письмо это поступило в Пушкинский дом из коллекции другого петербургского собирателя — И. Куриса 4.

Сразу возникло два вопроса. Первый: что это за альбом, существовавший у эстрадного артиста Ваттемара, альбом, в который не пожалел дать свои автографы Пушкин, причем не только с указанным изречением из евангелия, но, как выяснится позже, еще и со стихами, уже не имеющими отношения к артисту? И вопрос второй: почему и изречение это, и личное письмо Пушкина, принадлежавшее парижанину Ваттемару, вдруг очутилось в руках петербургских коллекционеров, от которых после попали в Пушкинский дом?

Выяснилось, что на оба эти вопроса можно найти ответы.

Ответ на первый, объясняющий щедрость Пушкина к Ваттемару на свои автографы (а он, как известно, крайне бережно относился к рукописям), дает обширная статья в кукольниковской «Художественной газете» за 1837 год 5.

Из этой статьи мы узнаем, что, оказывается, не только уменье «смешить до слез» привлекло к Ваттемару внимание поэта.

«Александр Ваттемар, — пишет газета, — не только неподражаемый артист: он еще библиофил, нумизмат, антикварий. Где бы он ни был, везде отнимал у театра несколько часов для посещения библиотек, музеев, на чтение рукописей, на изучение памятников и медалей. Он вошел в сношения с учеными, которых не раз изумлял разнообразием и обширностью своих познаний».

Перелетная птица по своей основной профессии артиста, Александр Ваттемар (медик по образованию) «прошел Германию, Бельгию, Голландию и Россию. Посетил Англию, Шотландию, Ирландию и, наконец, возвратился во Францию».

И всюду Александр Ваттемар неутомимо составлял свою, ставшую вскоре знаменитой, коллекцию автографов и рисунков. Газета сообщает, что «в Германии Гете написал к нему записочку, исполненную восхитительной благосклонностью; в Шотландии он получил от Вальтер Скотта остроумные и лестные стихи. Томас Мур в Ирландии, во Франции Ламартин, в свою очередь, пожелали похвалить артиста. Живописцы и ваятели всех стран обогатили его альбом оригинальными рисунками редкого достоинства».

Из русских мастеров подарили ему свои рисунки Федор Толстой и замечательный акварелист Г. Гагарин. В его коллекции были автографы и давно умерших людей: Петра I, Наполеона, Екатерины II, Мазепы и многих, многих других.

Из статьи в «Художественной газете» мы узнаем, что Ваттемар изобрел целый план, или систему международных обменов и пополнений государственных и частных коллекций. С проектом этой системы он вошел в законодательные органы Франции и добился одобрения этой идеи.

Вот уже с какой особой известностью пришел артист Ваттемар к великому поэту.