Рассказы о книжных тайнах и преступлениях, связанных с книгами - 1

Мистера Бергера давно уже занимал вопрос о внутреннем пространстве библиотеки, и сейчас наступил подходящий момент, чтобы все выяснить.

– Я заметил, что изнутри здание больше, чем кажется снаружи, – сказал он.

– Это весьма занятно, – ответил мистер Гедеон. – Похоже, внешний облик здания не играет никакой роли – с приходом каждого нового персонажа пространство будто увеличивается. Я часто думал о том, как такое возможно, и полагаю, что нашел удовлетворительный ответ. Это естественное следствие способности любого книжного магазина или библиотеки вобрать в себя целые миры и вселенные, помещенные под обложками книг. В каком-то смысле любая библиотека или книжный магазин не имеют границ. Наша библиотека лишь доводит эту идею до логического завершения.

Они прошли мимо двух комнат, убранных с кричащей роскошью, но производящих определенно мрачное впечатление. В одной из них сидел и читал книгу человек с мертвенно-бледным лицом, бережно переворачивая страницы пальцами с необычайно длинными ногтями. Он оглянулся на проходящих, и губы его чуть раздвинулись, обнажая пару длинных клыков.

– Это граф, – обеспокоенно произнес мистер Гедеон. – На вашем месте я бы здесь не останавливался.

– Вы хотите сказать, что это граф Дракула, персонаж Стокера? – уточнил мистер Бергер, поневоле раскрыв рот от удивления.

В обведенных красными кругами глазах графа бесспорно ощущался некий магнетизм. Ноги мистера Бергера сами понесли его к двери, а хозяин комнаты отложил книгу в сторону, чтобы поприветствовать его.

Мистер Гедеон дернул гостя за правую руку.

– Я же предупредил, что здесь лучше не останавливаться, – проворчал он. – Вы ведь не хотите остаться один на один с графом? Он непредсказуем. Говорит, что давно оставил в прошлом все эти вампирские глупости, но я бы не стал ему доверять.

– Я правильно понимаю, что он не может выйти наружу? – спросил мистер Бергер, по-иному взглянув на свою привычку к вечерним прогулкам.

– Нет, это особый случай. Мы держим подобные книги взаперти, и эта уловка, похоже, удерживает и самих персонажей.

– Но некоторые все-таки выходят, – отметил мистер Бергер. – Вы повстречали Гамлета, а я – Анну Каренину.

– Да, и это самое удивительное. В большинстве своем персонажи пребывают в своеобразном застое. Подозреваю, что многие из них, оставшись одни, просто закрывают глаза и вспоминают свою литературную жизнь. Однако у нас проводятся довольно оживленные турниры по бриджу, да и рождественские мистерии всем очень нравятся.

– Но как же ваши постояльцы все-таки выходят наружу?

Мистер Гедеон пожал плечами:

– Не знаю. Я держу двери на замке и сам отлучаюсь крайне редко. И сейчас я просто взял отпуск на несколько дней, чтобы навестить моего брата в Бутле. Но за все годы, что я служу в этой библиотеке, я отсутствовал не более месяца. Да и зачем мне куда-то уходить? У меня здесь есть книги для чтения и персонажи для разговоров. Я могу исследовать целые миры, не выходя из этих стен.

Закончив фразу, мистер Гедеон подошел к закрытой двери и вежливо постучал.

– Oui?[69] – послышался изнутри женский голос.

– Madame, vous avez un visiteur[70], – сказал мистер Гедеон.

– Bien. Entrez, s’il vous plait[71]

.

Мистер Гедеон открыл дверь, за ней стояла та самая женщина, которая на глазах у мистера Бергера бросилась под поезд и которой он позже в каком-то смысле спас жизнь. Она была в простом черном платье – возможно даже, именно в том, что так очаровало Кити в романе, – волосы ее были не убраны, а шею украшала нитка жемчуга. Казалось, даму напугало появление мистера Бергера, но он понял, что она его узнала.

Он успел слегка забыть французский, но кое-что сумел выудить из своей памяти.

– Madame, je m’appelle Monsieur Berger, et je suis enchanté de vous rencontrer[72].

– Non, tout le plaisir est pour moi, Monsieur Berger, – ответила Анна после недолгой паузы. – Vous vous assiérez, s’il vous plait[73].

Они сели и завели учтивую беседу. Мистер Бергер постарался в самых тактичных выражениях объяснить, что стал свидетелем недавнего происшествия на железной дороге и был потрясен. Анна с огорченным видом рассыпалась в извинениях за все волнения, какие невольно могла ему доставить, но мистер Бергер заявил, что это пустяки и что он больше переживал за нее, чем за себя. А когда, продолжал он, на его глазах была предпринята вторая попытка – если слово «попытка» применимо для действия, которое уже прежде увенчалось успехом, – он почувствовал, что обязан вмешаться.