Рассказы о книжных тайнах и преступлениях, связанных с книгами - 1

– Присаживайтесь, мистер Гарретт. Расскажите о своих пожеланиях, и я передам их мистеру Уильямсу. Мы узнаем, что именно к нам поступило, и уже тогда поговорим о ценах.

Но старик не стал садиться. Он застыл в дверях, девочка по-прежнему держала его за руку. На лице Гарретта, остававшемся в тени, лежал отпечаток усталости, словно старик проделал долгий путь без сна и отдыха.

– Меня интересует лишь один предмет, – негромко произнес он. – Все прочие мне безразличны, делайте с ними что заблагорассудится.

– Правда? – Монти был удивлен. Ничего особо ценного он не заметил. – И что же это?

Взгляд старика точно был прикован к чему-то бесконечно далекому, к иному миру или прошлому – к тому, что выходило за пределы разумения Монти.

– Свиток, – наконец ответил он. – Очень старый. Скорее всего, завернутый во что-нибудь для сохранности. С арамейским текстом.

У Монти мороз прошел по коже, будто от ледяного прикосновения. Девочка не сводила с него своих ясных, небесно-голубых глаз. Казалось, она совсем не моргает.

Сперва Монти решил соврать, сказать, что он слыхом не слыхивал ни о каком свитке. Но старик явно все знал. Врать было бы глупо, а может быть, даже опасно. Монти набрал в легкие побольше воздуха.

– Я не имею права продавать свиток, мистер Гарретт, но передам ваше пожелание мистеру Уильямсу, как только он будет здесь. Не могли бы вы оставить свой номер телефона или электронный адрес?

– Я вернусь, мистер Данфорт, – объявил старик. – Прошу не продавать свиток никому, пока я не предложу свою цену.

Он в упор смотрел на Монти: темные, почти черные глаза на непроницаемом лице.

Девочка потянула старика за руку, вцепившись в нее, казалось, еще крепче.

– Ценность свитка очень высока, – продолжил тот. – Надеюсь, вы понимаете это?

– О нем еще никто не знает, – заверил Гарретта Монти. – Свиток не попал в опись, я наткнулся на него… буквально полчаса назад. Могу я поинтересоваться, откуда вам известно о нем?

На лице старика мелькнула тень улыбки и тут же исчезла. Монти так и не понял, что она выражала: радость или сожаление.

– Многие знают, что свиток здесь, – совсем тихо проговорил старик. – Они будут приходить сюда и предлагать вам разное… деньги, и не только. Будьте осторожны со свитком, мистер Данфорт, предельно осторожны. Он таит в себе силу, с которой вам лучше не иметь дела.

Монти снова ощутил ледяное прикосновение. Озноб пробрал его до костей.

– И что же это за сила? – хрипло спросил он.

Старик хотел было ответить, но девочка снова вцепилась в его руку, и вместо ответа он просто вздохнул. Он все смотрел и смотрел на Монти, как человек, хорошо знающий, что такое зло и что такое страдание.

– Будьте осторожны, мистер Данфорт, – повторил старик. – Вы взяли на себя опасную ношу. Возможно, это было единственным достойным выбором. Тут я вас понимаю. Но это тяжкое бремя. То, что вы держите в руках, таит в себе разрушение и обман. Не предпринимайте ничего, пока хорошенько не подумаете.

У Монти комок застрял в горле. Шумно сглотнув, он спросил:

– А как мне найти вас, мистер Гарретт?

– Не нужно меня искать. Я сам приду.

Раздраженно стряхнув руку девочки, старик распахнул дверь и вышел из кабинета.

Монти пошел вслед за ним ко входу в магазин. Встав в дверях, он проводил взглядом старика и ребенка, семенившего за ним по пятам. Снаружи было довольно темно, ближайший фонарь не горел – видно, сломался. Когда Монти снова вгляделся в темноту, он никого не увидел.

Монти запер дверь на щеколду и на засов, а затем направился к себе в подсобку. Там он открыл жестянку и извлек свиток. Такой мягкий на ощупь, почти теплый. Неужели и вправду древний, как говорит старик? Арамейский? Из времен Христа, получается?

Если так и есть, тут может крыться много чего, реального и воображаемого. Как манускрипт очутился у Гревиллов? Выходит, они в своих путешествиях наткнулись на что-то вроде свитков Мертвого моря?

Да нет, скорее всего, им подсунули подделку. Интересно, сложно ли такое изготовить. Можно ведь не возиться – просто всучить покупателю старый свиток. А на самом деле там будут указания, как построить дом, или список грузов, отправленных из одного порта в другой. Таких древних деловых документов сохранилось множество, как и домашней глиняной утвари – куда больше, чем ваз с орнаментом или изображений богов.

Монти развернул свиток под лампой и придавил оба конца к столу. Не такой уж длинный текст, тысяча слов или чуть больше. Для списка товаров многовато. Но ни рисунков, ни схем нет – вряд ли это какой-то план.

Он внимательно рассматривал свиток в поисках повторяющихся элементов, чего-нибудь, способного подтолкнуть к разгадке. Алфавит еврейский – с ним Монти немного знаком, а язык, как сказал Гарретт, арамейский.

Монти сам не понимал, зачем он разглядывает свиток, ведь ему в жизни не разобрать эти письмена. И все же он не мог оторваться от рукописи. Вдруг кто-то, живший в бурную эпоху Христа, изо всех сил пытается докричаться до него через этот свиток? Вдруг здесь запечатлена история власти и жертвенности, агонии и воскресения?