Рассказы веера

Мсье Александр всему верил или делал вид, что верил, сокрушался, ахал, сочувствовал до того, что иной раз промокал душистым платком миленькие глазки и вкладывал в ручку плакальщице приличную ассигнацию. И был, разумеется, развлечен и ублажен во всех своих мужских потребностях настолько, что в конце концов от полноты чувств затягивал слабым тенорком какую-нибудь с детства памятную песню, а «жрицы любви» более или менее складно подтягивали.

Возвращался к себе в Почтовый переулок наш путешественник полночь-заполночь, пребывая в прекрасном расположении духа и, разумеется, без ста рублей в кармане. Уличные сторожа бдительным взглядом провожали запоздалого путника.

Однако стоило ему подойти к парадному входу своего дома, как массивная дверь тут же отворялась. Недремлющий дворецкий каким-то образом умел угадывать приближение хозяина и тут же являлся в его личные комнаты с кувшином холодной воды.

Скинув одежду, парик и склонившись над тазом, хозяин говорил обычное «лей, не жалей» и, обтеревшись, тут же садился за работу. Двух-трех часов хватало на подготовку обдуманного по дороге доклада императрице и просмотр кипы документов, чтобы завтра утром довести до нее свое мнение.

Дольше – это уж точно – работать было невозможно: от дешевого вина, выпитого в «веселом доме», начинала разламываться голова, и лучше было лечь. Так он и делал, приговаривая, как когда-то его покойная мать: «Спи, сынку, спи, Сашко...»

И снились толстяку родные края, где даже служба нетрудна, потому что там он – дома. Не то что в Петербурге.

* * *

Несколькими годами ранее императрица Екатерина отправила письмо генерал-губернатору Малороссии, знаменитому победителю турок фельдмаршалу Румянцеву-Задунайскому, в котором спрашивала, нет ли у него на примете дельного человека – ей надобен еще один статс-секретарь.

Румянцев ответил: «Как не быть, матушка, есть таков!» Скоро перед Екатериной предстал человек двадцати пяти лет, из-за тучности выглядевший много старше. Что за неблагодарная внешность у этого визитера! Сразу видно, из глухой провинции – нескладен, с мужицкими манерами. Хоть и полковничий мундир на нем, а сидит на рыхлой фигуре кое-как, между пухлых щек и не разглядеть маленьких глаз. Одним словом, среди торжественной роскоши Зимнего дворца румянцевский посланец выглядел фигурой странной, оказавшейся здесь по какому-то недоразумению.

– По-французски знаете?

– Никак нет, ваше величество! Не обучен.

«Не обучен». Да-с! Так что ж там написал Румянцев про этого увальня?

Императрица стала внимательно читать письмо, которое было при соискателе, – кому-кому, а фельдмаршалу Петру Александровичу она очень доверяла.

Словно предвидя неблагоприятное первое впечатление, Румянцев без обиняков выразился в том духе, что, посылая государыне Александра Безбородко, почитай, правую руку себе с кровью отрывает, первейшего помощника лишается. Тут же приводились доводы в пользу того, что сей малый будет полезен при дворе.

Безбородко имеет боевой опыт, отменно храбр – а это всегда плюс для человека возле государыни. Во время русско-турецкой кампании он отвечал за секретную переписку фельдмаршала и отлично справлялся с делом. А если государыня изволит припомнить депеши, получаемые из канцелярии малороссийского губернатора, четкость и дельность которых она отмечала, то как раз их и писал Безбородко Александр Андреевич.

Свое письмо Румянцев заканчивал эффектной фразой:

«Предоставляю вашему величеству алмаз в коре, – так он аттестовал своего протеже и добавлял: – Ваш ум даст ему цену».

Ну раз так, вздохнула государыня, то пусть остается – не обратно же отсылать!

...Средь прочих статс-секретарей новенький оказался на самом незначительном месте – принимать челобитные. Но и здесь Безбородко быстро обратил на себя внимание «редким даром находить средства для благополучного исхода самых щекотливых дел». Иной неумеха из-за пустяка пожар раздует, да такой, что десять умников не затушат. А этот неповоротливый толстяк блеснет глазками, почешет переносицу и так повернет дело, что у рассерженного или обиженного совсем иная картина перед глазами рисуется, он уже и на попятную готов идти.

В больших же государственных делах, где от соседей только и жди подвоха, такой человек на вес золота. И нового сотрудника стали привлекать к решению все более и более сложных вопросов. Постепенно Безбородко сделался главным докладчиком императрицы, умея буквально в нескольких фразах донести до нее суть дела. Порой он предлагал и свои способы решения головоломных проблем, с которыми в течение долгого времени безрезультатно пытались справиться несколько комиссий.

Современники отмечали поразительную способность Александра Андреевича лишь пробежать глазами по исписанной бумаге и тут же понять, что и как надо ответить. После этого он «уходил в приемную, а потом через самое короткое время возвращался и приносил сочинение, написанное с таким изяществом, что не оставалось желать лучшего».

Итак, карьера «новобранца» из Малороссии складывалась блестяще и устремлялась прямо в зенит.