Расследования Арсена Люпена

– С убийцей? Как забавно! Я просто в восторге.

– Мерзавка!

– Разве я виновата? Он меня похитил!

– Похищают только тех, кто хочет быть похищенным! Почему ты поехала с ним в его машине? Зачем пошла к нему домой? Зачем пила коктейли?

Она удивленно ответила:

– Даже не знаю. Он умеет навязать свою волю. Ему невозможно отказать.

– Вот именно! Ты ему не отказала… Сама призналась.

– Он ни о чем таком меня не просил.

– Не просил, значит?! Только ручку поцеловал?! Что ж, клянусь Богом, Клара мне за него заплатит. Ей не поздоровится, миндальничать с ней я не собираюсь.

Горжре был настолько взвинчен, что, выйдя из дому, принялся прямо посреди улицы жестикулировать и громко беседовать сам с собой. Этот дьявол Рауль бесил инспектора до невозможности. Он не сомневался, что чести его жены был нанесен серьезный урон и что эта подлая интрижка непременно получит продолжение. Иначе с чего бы Зозотте твердить, что она якобы не узнала места, где тот живет. Разве мыслимо не понять, по каким улицам тебя провозят, да еще и дважды?

Фламан ждал его в отделе уголовного розыска и сразу сообщил, что прокурор проведет первый допрос только днем, когда Горжре предоставит ему новые сведения.

– Прекрасно, Фламан! – воскликнул инспектор. – Приказ понятен, не так ли? Что ж, попробуем еще раз побеседовать с девушкой. Она должна заговорить, а иначе!..

Но стоило инспектору войти в камеру, как его боевой пыл угас. Ему открылось странное и совершенно неожиданное зрелище: негодяйка полностью преобразилась – она приветливо улыбалась, была веселой и такой покладистой, что он подумал, не разыгрывала ли Клара все эти два дня комедию, прикидываясь подавленной и упрямой. Она сидела на стуле – аккуратно причесанная, расправив складки на платье – и встретила его радушнее некуда:

– Чем могу служить, месье Горжре?

Если бы она отказалась говорить, то Горжре, охваченный яростью, тут же разразился бы ругательствами и угрозами, но эта любезная реплика привела его в замешательство.

– Инспектор, я полностью в вашем распоряжении. Поскольку через несколько часов я буду свободна, мне не хочется попусту тратить ваше время. Прежде всего…

Ужасная мысль пришла в голову инспектору. Он пристально посмотрел на пленницу и низким, торжественным голосом произнес:

– Вы общались с Раулем! Вам известно, что его не арестовали! Вам известно, что Большой Поль не умер! Рауль обещал выручить вас!

Он был в смятении и словно бы вымогал у нее опровержение своих догадок. Но она не стала возражать и бодрым тоном сказала:

– Ну что ж… Это не исключено… Он совершенно невероятный человек!

Горжре отозвался сердито:

– Каким бы невероятным он ни был, ты, Клара, у меня в руках, и твоя песенка спета.

Девушка ответила не сразу; наконец, окинув Горжре полным достоинства взглядом, она тихо произнесла:

– Господин инспектор, я прошу вас мне не тыкать и не злоупотреблять своей властью. Видите ли, возникло недоразумение, которое необходимо прояснить. Я не Клара. Меня зовут Антонина.

– Антонина или Клара – какая разница?

– Это для вас, инспектор, ее нет, но на самом деле разница очень большая.

– Так что же, Клары не существует?

– Почему же, она существует, только это не я.

Горжре, не поняв, о чем идет речь, рассмеялся:

– Ага, так теперь у нас новая система защиты! Но она не сработает, моя бедная барышня. Давайте-ка кое-что уточним. Отвечайте только «да» или «нет». Это за вами я следовал от вокзала Сен-Лазар до набережной Вольтера?

– Да.

– Это с вами я столкнулся в развалинах замка Вольник?

– Да.

– И вы подтверждаете, что сидите сейчас передо мной?

– Да.

– Значит…

– Значит, это не Клара, потому что я не Клара.

Горжре в отчаянии, театрально, как водевильный актер, обхватил голову руками и воскликнул:

– Я не понимаю! Не понимаю!

Антонина улыбнулась:

– Господин инспектор, если вы не понимаете, то только потому, что не хотите взглянуть на случившееся в целом. С тех пор как я сюда попала, я много думала и многое поняла. Вот почему я молчала.

– И почему же?

– Я не хотела помешать человеку, который в мой первый день в Париже дважды спас меня от ваших необъяснимых преследований, а в третий раз спас в замке.

– А в четвертый раз в «Голубом казино», ведь так, малышка?

– Ах вот вы о чем, – засмеялась она, – нет, это уже была Клара, и она же ударила ножом Большого Поля.

В глазах Горжре мелькнул огонек. Мимолетный проблеск. Он еще не был готов воспринять правду, которую девушка, причем совершенно сознательно, так запутанно ему излагала.

Она сказала уже более серьезным тоном:

– Давайте сделаем выводы, господин инспектор. С тех пор как я приехала в Париж, я живу в отеле-пансионе «Две голубки» в конце улицы де Клиши. В шесть часов вечера, когда ранили Большого Поля, я болтала с хозяйкой пансиона, а потом пошла к метро. Это смогут подтвердить как хозяйка пансиона, так и маркиз д’Эрлемон.

– Он в отъезде.

– Он сегодня вернется. Именно это я и собиралась сообщить его слугам, когда вы арестовали меня через полчаса после преступления.

Горжре был в замешательстве. Молча выйдя из камеры, он направился в кабинет начальника отдела уголовного розыска и доложил о сложившейся ситуации.