Расставание с мифами. Разговоры со знаменитыми современниками

Мне в Санкт-Петербурге многие говорили, что я должен рассказать всю правду о тех годах, когда Севастополь, главой которого меня избрали, стал яблоком раздора во взаимо отношениях двух независимых государств – Украины и России. Я понимаю интерес людей, еще недавно живших в одном государстве, к этой теме – жизнь дала мне уникальную возможность встречаться практически со всеми политиками высшего эшелона власти как Украины, так и России. Но, по моему глубокому убеждению, еще не настала пора рассказать всю правду об этих сложных годах. Не хочется теребить сознание людей, живущих уже в разных государствах. Может быть, я напишу когда-нибудь книгу о тех днях…

– И называться она будет «По лезвию бритвы»?

– Вполне возможно. Однажды, когда еще работал в Севастополе, я услышал на одном из приемов тост в мою честь от человека, не симпатизирующего моим политическим взглядам по судьбе Севастополя, депутата Верховной Рады, представителя РУХа: «Я хочу выпить за Виктора Михайловича, который уже пятый год ходит по лезвию бритвы. Я не хочу сказать, что Вы не подскальзывались и не получали порезы, но эти порезы успевали заживать до появления новых».

Истинную высоту того поста, который я занимал в Севастополе, его значимость, я по-настоящему осознал, когда в 1998 году оказался в Петербурге, куда был назначен генеральным консулом Украины. Меня узнавали многие и в вашем городе, и в Северо-Западном регионе России. Первый мой визит на Северо-Западе в ранге генерального консула был в Петрозаводск. И там глава Республики Карелии Сергей Леонидович Катанандов во время официальной встречи в присутствии руководителей республики и журналистов сказал, что Семенову удалось вырулить в то сумасшедшее время, в той сложной обстановке, когда Севастополь был на распутье.

Закрытый город

– Быть во главе «украинского города русской славы», как Вы однажды выразились, во главе города, где базируется Черноморский флот, подчиняющийся приказам из Москвы, а городской Совет и его руководитель должны следовать законам украинского государства, – каким же искусством политического лавирования нужно обладать, чтобы вырулить в этой взрывоопасной ситуации…

– Самая большая сложность тогда была не политическая, не идеологическая, а социально-экономическая. Во времена Советского Союза севастопольцы жили на порядок лучше, чем жители любого другого города, за исключением, пожалуй, Москвы и Ленинграда. Власть в городе была не партийная, а военно-партийная. Севастополь всегда «получал» огромную прибавку к своему бюджету от министерства обороны. Строительство в городе, многие хозяйственные дела велись за счет этого министерства. Город был закрытым, жить в нем было уютно, комфортно.

И вот происходит распад государства, совпавший с продолжающимся развалом экономики. Жители Севастополя стали жить на порядок хуже, чем все остальные. Как прокормить почти полумиллионное население, когда бюджетообразующие предприятия ВПК, а также рыбодобывающие, рыбообрабатывающие, винодельческие после развала Союза не работали, а инфляция достигала чуть ли не 20 000 процентов?! Людей можно было завести от маленькой искры. Летом 1993 года на митинг в Севастополе вышли около 40 тысяч человек – его по всему миру показывали. И я обратился к собравшимся: «Люди, вы мне верите?.. Подождите, дайте мне возможность съездить в Киев, в Москву…»

– И откуда подмога пришла?

– Когда я после митинга ехал в Балаклаву на встречу с Евгением Кирилловичем Марчуком, в то время руководителем службы безопасности Украины, раздался звонок правительственной связи, и президент России Борис Николаевич Ельцин спросил: «Как там у нас в Севастополе?» – «Я не знаю, Борис Николаевич, как у вас, а у нас в Севастополе все нормально. Если Вы о митинге, то мы к ним уже привыкли». – «У меня создалось впечатление, Виктор Михайлович, что Вы не умеете выбирать себе друзей». – «Борис Николаевич, на основании чего Вы сделали такой вывод?» – «Мне докладывали, что Вы слишком близко сошлись с Хасбулатовым…» – «А кто должен быть у меня другом?» – «Ну, хотя бы я…» – «А это возможно?» – «Да, возможно… Вот я хотел бы Вас пригласить к себе…»

Ельцин пригласил меня через несколько дней. Мы проговорили с ним с глазу на глаз целый час. Я просил, чтобы Севастополь включили отдельной строкой в бюджет Российской Федерации: ведь Черноморский флот был по существу российским и значительную часть населения города составляли семьи тех, кто служил на флоте… Город, однако, ни копейки из российского бюджета так и не получил.