Расставание с мифами. Разговоры со знаменитыми современниками

– Демократия и в те годы у нас была не повсеместной. Но наши выпускники как-то выживают и в условиях, далеких от демократии, многие занимают руководящие посты. А школа… Ну, что ж, нас могут закрыть. Мне сказал уже мой коллега, большой чиновник: ты можешь получить для школы большой грант – только убери слово «демократическая». Ну, поставь толерантная или гуманитарная – есть же много хороших слов. Зачем Их дразнишь?

Нет, я убежден, что демократия не может возникнуть на пустом месте. Ее привнесут в общество те люди, которые сейчас учатся в школе. И значит, это должна быть демократическая школа.

Я не буду потворствовать чиновничьим инициативам, которые им нужны для отчета. Не буду делать доклады по гражданской обороне: как эвакуироваться? сколько вагонов подготовить? какие средства химзащиты? Это все за гранью человеческого разума.

– И как Вы этому противостоите?

– Я написал большую бумагу с просьбой объяснить мне, откуда нам ждать врага. Иначе все эти меры предосторожности бессмысленны. С Запада враг вроде бы уже не идет. С Востока? Из Китая? Или он засел в Ярославской области?

Приходится отбиваться. И победа будет за мной, потому что я больше знаю, у меня больше опыта. Я знаю те законы, о которых они представления не имеют. Недавно пришло распоряжение: в связи с террористическими актами прислать списки учеников чеченцев, грузин и так далее. Я письменно ответил, что сообщать или не сообщать сведения о своей национальности является правом гражданина и соответствующее распоряжение противоречит Конституции России. Мне пока никто не перезвонил.

Николай Крыщук 2005 г.

Анастасия Ширинская

Гибель эскадры

Бабушка русского флота – так называют Анастасию Александровну Ширинскую-Манштейн, русскую женщину, живущую в Тунисе уже более 80‑ти лет. Дочь командира эсминца «Жаркий» Александра Сергеевича Манштейна, она восьмилетней девочкой прибыла в декабре 1920 года в Бизерту на одном из кораблей ушедшей из Севастополя на исходе Гражданской войны Врангелевской Белой эскадры.

Анастасия Ширинская – по профессии учитель математики, многие годы преподававшая этот предмет юным тунисцам, – знает арабский, владеет несколькими европейскими языками; она – автор книги мемуаров «Бизерта: последняя стоянка».

До и после Семнадцатого

– Анастасия Александровна, сегодня Вы одна из немногих, кто помнит Россию начала двадцатого века…

– Ну почему «двадцатого»? Я родилась в той поместной России, которая еще сохраняла черты девятнадцатого… Я застала в реальности то, что вы знаете по пьесам Чехова. Мое раннее детство прошло в вишневом саду Рубежного – фамильного имения моих предков. Это под Лисичанском, на Донце… В памяти остался этот сад, этот зачарованный мир с игрой солнца сквозь листву, пением соловьев, хорами лягушек, с аллеями и тропинками, убегающими к Донцу, к лесу, в поле…

Помню я и наш дом на холме – одноэтажный, со множеством окон, с узкой верандой вдоль фасада, большими белыми колоннами и застекленными дверями, выходящими в сад. Летними вечерами здесь собиралось всегда, как и у чеховской Раневской, множество гостей.

Дом уже давно не существует, но он продолжает жить здесь, в Бизерте, на фотографиях в дубовых рамках, которые папа сам для меня сделал. Вообще-то он с безразличием относился к первым хозяевам Рубежного. Это были люди вполне «сухопутные», включая и двадцать лет отслужившего в лейб-гвардии егерском полку моего прадеда, генерала Александра Александровича Насветевича.

Выйдя в отставку в 1877 году, генерал почти тридцать лет, вложив огромные деньги, осуществлял проект строительства железнодорожной ветки Харьков – Лисичанск, чтобы связать Рубежное с внешним миром.