Расставание в голубом. Глаза с желтизной. Оранжевый для савана

Она развела ладони сантиметров на пятнадцать.

— Такую блестящую маленькую рыбешку, которую я поймала. Но после того, как Артур пару раз закидывал, мы подумали, что она мертвая.

Артур натянуто улыбнулся. Он и его противник достигли равновесия сил. Я вмешался, почувствовал тугое натяжение удочки, а потом медленный ощутимый рывок, словно тяжелое тело билось в конвульсиях.

— Акула, — сказал я. — Вероятно, песчаная акула или акула-нянька. Более длинных называют молот-рыба.

— Боже мой! — воскликнула Чук. — Мы же тут купались!

— Все под Богом ходим, — сказал я. — Иногда и летучая мышь залетает в дом и кусает кого-нибудь. Или енот забредет, рыча, в супермаркет. Солнышко, здесь акулы всегда есть. Просто не плавай, если вода мутная и грязная.

— Что мне делать? — напряженно спросил Артур.

— Зависит от того, нужна ли она тебе.

— Боже мой, нет.

— Тогда изо всех сил натяни удилище, направь на нее и отскочи от воды.

Он так и сделал. После пяти энергичных рывков удочка выдернулась в сторону большого водоворота. Катушка размоталась подальше, — и возник новый водоворот, и акула уплыла обдумывать на досуге происшедшее.

— У акул нет костей, — объявил я. — Только хрящи. У них ряды складных челюстей, которые выпрямляются, когда открывается пасть. Они открывают зубы в передней челюсти, и остальные выдвигаются вперед вслед за ними. Около трети их тела занято печенью. Крохотные шипы на коже покрыты эмалью того же состава, что и эмаль зубов. А мозги — лишь крохотное утолщение на переднем конце спинного мозга. И разума у них так мало, что его еще никому и никогда не удавалось обнаружить. У них неутолимый разбойничий доисторический аппетит, неизменный, как у скорпионов, тараканов и других импровизаций матушки-природы с высокой степенью выживаемости. Раненая акула, поедаемая своими товарками, продолжает заглатывать все, до чего может дотянуться. Даже собственный хвост, оказавшийся поблизости. Конец лекции.

— Уф, — сказала Чук. — Большое спасибо.

— Ах да, еще два факта. Не существует никаких эффективных средств, отпугивающих акул. И им не нужно переворачиваться, чтобы укусить. Они могут как устремиться вверх, так и наброситься сверху, но когда вонзят зубы в добычу, переворачиваются, чтобы оторвать кусок мяса. А теперь, детки, мы устроим конференцию для критического и всестороннего осмысления вопроса. Все в большой салон.

Когда они уселись и посмотрели на меня выжидающе, я сказал:

— Артур, я слышал, что та, кого ты видел с Буном Уаксвеллом, не Вильма. Это была похожая на нее девушка.

У Артура отвисла челюсть.

— Но я был уверен, что это… Ой, брось! Я знаю, это была Вильма. Или ее близнец-двойник. И я видел ее часики. Она как-то говорила, что они сделаны по индивидуальному заказу. Я не мог ошибиться. Нет, это была Вильма. Даже то, как она спала там. Это ее поза.

— Согласен. Это была Вильма. И старина Бу пустился во все тяжкие, чтобы доказать, что это не она. По-моему, ему было очень важно внушить, что Вильма никогда там не бывала.

— Но почему?

— Потому что там-то он и убил ее. И забрал ее долю. И на эти деньги накупил себе кучу замечательных игрушек, о которых особо и не заботится.

— Убил Вильму, — произнес ослабевшим голосом Артур. Он сглотнул. — Такую… Такую крохотную женщину.

— А догадка о том, почему она стала твоей законной супругой, Артур, оказалась верна. Она уже много лет работает со Стеббером. Может, у него даже небольшой штат таких Вильм. Законный брак позволяет обставить все чище, а развод особых хлопот не доставляет. Ты, по-видимому, был мужем номер одиннадцать. Брак увеличивает возможности ощипать голубка.

— Как мило, — нежно произнесла Чук. — Паучихи на десерт съедают своих партнеров. Я как-то читала об одном очень умном маленьком паучке. Он ни за кем не ухаживал, пока не поймал сладкого жучка. А пока она наслаждалась подарочком, смылся и был таков.

— Четверть миллиона долларов… Это сладкий жучок, — произнес Артур.

— Значит, ее уровень был очень высок, — колко ответила Чук. — Трэв, Боже мой, как тебе удалось догадаться об этом?

— Я и не догадался. Просто похоже на то, что это случилось.

И я представил им краткий неотцензурованный отчет. Маленький фокус Бу с ножом заставил Чук охнуть. Я взял бумагу и записал имена, которые он упомянул, пока они не выветрились из моей памяти. Я постарался как можно более весомо, подробно и осторожно описать то чувство, которое испытал в самом конце нашей встречи.

— Так что вот он какой. И это его вотчина. Спорю, он на полсотни километров вокруг любую лодку знает. И не собирается принять меня за красивые глаза. Не успокоится, пока не выяснит, где мое логово. В настоящее время в Марко наверняка найдутся люди, знающие, где мы стали на якорь и что на борту двое мужчин и одна женщина. Чем больше он разнюхает, тем меньше ему понравится то, чем это пахнет. А он из тех, кто сначала действует, а потом обдумывает. Как бы ни были хитры, мы оставили достаточно ясный след.

— Так что сматываем удочки и ищем новую базу, — подсказала Чук.