Расстрелянный парламент

Мне эта информация показалась недостоверной. Либо она распространялась для поднятия духа, либо Руцкого вводили в заблуждение. Мы с коллегами долго обсуждали ее и каждый выразил сомнение. Все, как и я, жаждали видеть войска у Белого дома. Тогда бы поверили в поддержку. А пока уверенность таяла. Нас давили, избивали, а мы лишь кормились информацией, что армия нас поддерживает.

Вскоре из Министерства обороны пришло опровержение. Там отрицали, что военные округа поддерживают ВС.

Руцкой вышел к военнослужащим, стоящим в оцеплении около Белого дома. Он просил их встать на защиту Конституции… И с балкона ВС он повторил свой призыв.

Народ скандировал: «Руцкой – президент».

Военнослужащие слушали… Значит, надо почаще использовать такую форму пропаганды. На мой взгляд, она самая эффективная. Верховный Совет, особенно сами депутаты, слишком вяло проявляют себя, не ведут пропаганду, не добиваются перехода солдат и офицеров на сторону Конституции. Эта вялость много стоит. Руцкому бы тоже подшевелиться, почаще выходить на открытый конфликт с офицерами. Они все же не железные, может, и пробудится в них совесть, откажутся они от блокады…

Беседы с солдатами нужны, как воздух!

Переговоры! Переговоры! Переговоры!

* * *

Юрий Воронин доложил нам, что из Приднестровья прибыл к нам отряд «Днестр».

* * *

Силы окружения тают. Милиция выдыхается.

Поступила информация: в столицу прибыло подразделение Псковской дивизии ВДВ, личный состав которого переодели в форму милиции.

* * *

30 омоновцев перешло на нашу сторону. Когда Ачалов сообщил об этом, я уже знал, видел этих ребят…

Видел и то, как выступал перед личным составом, блокирующим Дом Советов, генерал Дунаев. Командование срочно заменило данный личный состав. Распропагандированную часть приехали заменить 62 машины с солдатами и милиционерами.

Оперативный штаб Моссовета сообщил: в столицу прибыли сотрудники Курской школы милиции.

Уже привлекают слушателей. Кто-то из коллег видел аж следователей из МУРа. Слабеют. Замены нет.

* * *

Ачалов рассказал депутатам об избиении 1 октября ОМОНом 165 ленинградских солдат и офицеров, шедших на защиту Верховного Совета. Я с Павловым спросил, где ленинградцы находятся сейчас. Генерал ответил, что они арестованы и находятся в камерах столичной военной комендатуры.

* * *

Поздним вечером 3 октября старший лейтенант Игорь Остапенко двинулся со своими матросами из Ногинска в Москву. Насмотревшись по телевидению, как омоновцы избивают в кровь безоружных стариков, как попирается Конституция, он спросил подчиненных: «Кто со мной к Дому Советов?» Все, кто был тогда рядом, не струсили, вызвались идти.

Однажды я вспоминал капитана Саблина, бросившего вызов беззаконию… И вот старший лейтенант Остапенко поднимается так же против произвола властей и беззакония. Ему было 27 лет. Матросы очень любили Игоря Викторовича – за открытость, честность, коммуникабельность, мужество. Должность у него была – заместитель командира роты по работе с личным составом. Он оправдывал свою должность, ибо, как писал журналист Турченко, «любили его матросы на зависть многим другим офицерам». Видимо, потому и пошли за ним в самую трудную минуту.

Матросы перебрались через забор части и пешком направились к Москве. На 22 автомата было у них всего лишь сорок патронов.

Их уход не остался незамеченным. Их выдали. Командир части, капитан 1-го ранга Сидоренко перепугался и организовал погоню. Когда им не удалось догнать смельчаков, те уехали на попутном ЗИЛе, командир позвонил в милицию…

За поселком Чкаловское матросов ждала омоновская засада. Свидетели говорят, что засада-ловушка была двойная. ЗИЛ налетел на развернутые по шоссе шипы… Открыли огонь омоновцы без предупреждения, со всех сторон… Стреляли дажё сзади. Причем, стрельбу вели – от страха, видимо, – как по «мятежникам», так и по их преследователям. Офицер и три матроса были ранены.

Вести бой было бессмысленно. Сорок патронов на 22 человека! Какой уж тут бой! Да в окружении еще. Он велел матросам сдаваться. А сам приставил к себе автомат и со словами – «Советские офицеры не сдаются» – нажал на курок.

Когда я узнал об этом подвиге, мне долго стыдно было, что я однажды усомнился в существовании честных офицеров, верных присяге и Отечеству. Я поклялся – на каждой встрече с избирателями буду рассказывать об Игоре Остапенко. Его героический поступок подвинул меня участвовать в борьбе за мандат депутата Государственной Думы. Сильный характер офицера служил примером… И я часто помнил – во всех своих разъездах – о том, что на Руси есть офицеры. Мне всегда трудно было говорить нелицеприятные слова в адрес армии. Да, ведь именно такие, как Остапенко, спасли и спасают честь армии, честь офицерских погон. Если бы не было подвига Остапенко, то народ наш имел полное право плевать в лицо всем офицерам. Народ, кормивший армию, народ, которому армия присягала, – имел право. Но Остапенко отстоял честь армии!