Читаем Расстрелянный парламент полностью

По сценарию еще 3 октября была усилена охрана важнейших объектов, в том числе и телецентра. Но вооруженная охрана у телецентра почему-то располагалась поодаль от здания. Сам телецентр охранялся милицией. Это сделано было для того, чтобы заманить ополченцев. К подобному выводу пришли многие журналисты самых разных изданий («Независимая газета» от 8 октября, телепередача «Тема» от 6 октября). Усиленный наряд ОМОН, находящийся рядом с Останкино, свободно пропустил Макашова с ополченцами. ОМОН мог остановить ополченцев, на его стороне был перевес и в вооружении, и в живой силе. Но этого опять же преднамеренно никто не сделал.

* * *

Пока ехали к Останкино, люди скандировали: «Руцкой – пре-зи-дент!.. Фашизм не пройдет!» Москвичи на тротуарах не выражали недоумения, не протестовали. Наоборот, чувствовалась поддержка.

За Анпиловым к телецентру пришли толпы свободных граждан, рабочих, интеллигенции, молодежи.

* * *

Макашов требовал у здания эфира, возможности выступить законной власти… Парламентеры вступили в переговоры.

Анпиловцы начали митинг на ступеньках телецентра.

Ополченцы были предупреждены о возможном вооруженном столкновении. Анпилов в мегафон об этом сказал… Все жаждали добиться эфира путем переговоров. Но у ополченцев было и небольшое количество оружия, щиты, отобранные у омоновцев дубинки. Однако никто не угрожал охране телецентра оружием. Пока шли переговоры – в толпе звучали стихи, пели песни. И вдруг одиночный выстрел со стороны здания «Останкино», в ответ тут же раздался выстрел из гранатомета. Кто-то сказал, что ранен в ногу был гранатометчик, вот он в ответ и ударил.

Спецподразделение, засевшее в телецентре, открыло шквальный огонь. Начали стрельбу и снайперы с крыш.

Застигнутые врасплох ополченцы сделали попытку атаковать.

Штурм был потоплен в крови.

* * *

«Штурмом» назвали обычную позиционную перестрелку. С нашей стороны в руках ополченцев дубинки да десяток короткоствольных «АКСУ», с противоположной стороны – БТРы, «Витязь» с длинноствольными «Калашниковыми», еще и снайперы на крышах.

Крупнокалиберные пулеметы сразу уложили всех на землю… И не было никакого ожесточенного боя. Хотя «Витязь» удивлялся, почему задерживалось подкрепление… Задержка произошла сознательная. Если бы бой длился две минуты, то никто бы не поверил в бандитизм и опасность. Нужно было растянуть «штурм», потому стреляли только спецназовцы, стреляли куда попало и сколько надо было по сценарию.

* * *

Прекращены передачи по 1 и 4 каналам телевидения.

* * *

Глеб Якунин и Егор Гайдар призвали сторонников Ельцина собраться у здания Моссовета и на Красной площади. К ним подъехали вооруженные коммерсанты…

Свидетели рассказывают, что отряды тотчас были направлены к важным объектам.

* * *

К ТРЦ «Останкино» прибыли еще десятки БТРов. Другая бронетехника движется к центру города.

Ополченцы не знают, на чьей стороне БТРы. Их встречают словами: «Вы за кого?» Женщины помахали двум БТРам, солдаты ответили приветствием. А потом из этих БТРов раздалась стрельба по безоружной толпе. И все поняли, за кого БТРы.

* * *

Машина «ЗИЛ-131» сломала наездом входные двери. Макашов предложил спецназовцам, защищавшим путчистов и беззаконие, сдаться без боя.

* * *

Как только разгорелся бой – короткий и опасный, у Дома Советов разгорелись споры… Кто-то говорил, что Анпилов подставил безоружных людей под пулеметы. Кто-то говорил обратное, вплоть до того, что «Останкино» захвачено Макашовым.

Хасбулатов поведал депутатам о взятии «Останкино». Но чем больше не получали депутаты информации, тем меньше верили в это.

Руцкой негодовал: «Не может быть, там же Макашов – он не допустит провокации как военный человек с хорошим теоретическим и практическим опытом».

Утром Руцкой сказал друзьям-афганцам: «Кажется, это конец. Прежде всего – России…»

* * *

Свидетельствует Владимир Савельев:

«Мы увидели, что у Останкино большая толпа народа. Мы как раз догнали демонстрантов, там было много молодежи, были и пожилые люди. Возникло такое ощущение, что они пришли просто посмотреть, как Останкино перейдет в руки оппозиции. Как мы слышали, там велись переговоры, но к тому времени, когда мы приехали, уже начало темнеть, а с переговорами, видимо, что-то не получалось.

…Началась сильная перестрелка. Народ стал разбегаться и прятаться. Вооруженных было очень мало. Такое было ощущение, что стреляло десять, может быть, пятнадцать автоматов от силы.

Появились раненые, мы стали отвозить их в институт Склифосовского. Первый человек, которого мы привезли, оказался убитым… Остальные, которых мы привозили, не были боевиками оппозиции. Это были студенты, ребята, не имеющие оружия и не собирающиеся его применять. В основном это были те, кто был недалеко от Останкино, раненные в результате стрельбы из телецентра».

* * *

Свидетельствует Себастьян Джоуб:

«Я выбрал позицию у самой двери, на сдвоенном ящике для цветов. «Вы слышите меня? Вы имеете три минуты, чтобы уйти, или мы войдем… Я даю вам слово, что вам не будет причинено вреда», – повторил Макашов.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ

Пожалуй, это последняя литературная тайна ХХ века, вокруг которой существует заговор молчания. Всем известно, что главная книга Бориса Пастернака была запрещена на родине автора, и писателю пришлось отдать рукопись западным издателям. Выход «Доктора Живаго» по-итальянски, а затем по-французски, по-немецки, по-английски был резко неприятен советскому агитпропу, но еще не трагичен. Главные силы ЦК, КГБ и Союза писателей были брошены на предотвращение русского издания. Американская разведка (ЦРУ) решила напечатать книгу на Западе за свой счет. Эта операция долго и тщательно готовилась и была проведена в глубочайшей тайне. Даже через пятьдесят лет, прошедших с тех пор, большинство участников операции не знают всей картины в ее полноте. Историк холодной войны журналист Иван Толстой посвятил раскрытию этого детективного сюжета двадцать лет...

Иван Никитич Толстой , Иван Толстой

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное
100 знаменитых катастроф
100 знаменитых катастроф

Хорошо читать о наводнениях и лавинах, землетрясениях, извержениях вулканов, смерчах и цунами, сидя дома в удобном кресле, на территории, где земля никогда не дрожала и не уходила из-под ног, вдали от рушащихся гор и опасных рек. При этом скупые цифры статистики – «число жертв природных катастроф составляет за последние 100 лет 16 тысяч ежегодно», – остаются просто абстрактными цифрами. Ждать, пока наступят чрезвычайные ситуации, чтобы потом в борьбе с ними убедиться лишь в одном – слишком поздно, – вот стиль современной жизни. Пример тому – цунами 2004 года, превратившее райское побережье юго-восточной Азии в «морг под открытым небом». Помимо того, что природа приготовила человечеству немало смертельных ловушек, человек и сам, двигая прогресс, роет себе яму. Не удовлетворяясь природными ядами, ученые синтезировали еще 7 миллионов искусственных. Мегаполисы, выделяющие в атмосферу загрязняющие вещества, взрывы, аварии, кораблекрушения, пожары, катастрофы в воздухе, многочисленные болезни – плата за человеческую недальновидность.Достоверные рассказы о 100 самых известных в мире катастрофах, которые вы найдете в этой книге, не только потрясают своей трагичностью, но и заставляют задуматься над тем, как уберечься от слепой стихии и избежать непредсказуемых последствий технической революции, чтобы слова французского ученого Ламарка, написанные им два столетия назад: «Назначение человека как бы заключается в том, чтобы уничтожить свой род, предварительно сделав земной шар непригодным для обитания», – остались лишь словами.

Александр Павлович Ильченко , Валентина Марковна Скляренко , Геннадий Владиславович Щербак , Оксана Юрьевна Очкурова , Ольга Ярополковна Исаенко

Публицистика / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное