Восприятия, относимые нами к вещам вне нас, к объектам наших чувств, по крайней мере в тех случаях, когда наше мнение не совершенно ложно, причиняются этими объектами, которые, производя определенные движения в органах внешних чувств, возбуждают также движения в мозгу при посредстве нервов; последние делают так, что душа чувствует. Так, когда мы видим пламя свечи и слышим звук колокола, эти звук и свет суть два различных действия; только потому, что звук и свет производят различные движения в некоторых из наших нервов
, а благодаря этому и в нашем мозгу, они дают душе два различных чувства, относимых нами к объектам, которые мы принимаем за причину наших чувств; таким образом, мы думаем, что видим саму свечу и слышим колокол, а не то, что только чувствуем исходящие от них движения.Восприятия, относимые нами к телу или к некоторым из его частей, суть те, которые мы получаем от голода, жажды и прочих естественных желаний; от них можно отличить боль, жар и прочие свойства, чувствуемые нами как бы в наших органах, а не во внешних предметах: так мы можем чувствовать одновременно одними и теми же нервами холод нашей руки и жар пламени, к которому приближаем руку, или, наоборот, теплоту руки и холод воздуха, куда рука выставлена. Мы можем чувствовать это, не делая различия между действиями, заставляющими чувствовать холод или жар нашей руки и таковые же вне нас; в том только случае, когда одно из явлений переходит в другое, мы рассуждаем, что первое – уже в нас, а наступающее еще не там, но в объекте, причиняющем данное явление.
Восприятия, относимые исключительно к душе, – это те, действия которых чувствуются как бы в самой душе; не известно вообще никакой ближайшей причины, к которой можно было бы их отнести: таковы чувства радости, гнева и подобные; они возникают в нас иногда благодаря предметам, возбуждающим наши нервы, а иногда и по другим причинам. И хотя все наши восприятия, как те, что относятся к внешним вещам, так и относимые к различным состояниям нашего тела, будут в сущности страстями, поскольку касаются души, беря это слово в его наиболее общем значении, однако их обычно различают, обозначая словом «страсть» только восприятия, относящиеся к самой душе. О них именно я и предполагаю здесь говорить, называя их страстями души.
Здесь остается заметить, что все те вещи, которые душа воспринимает при посредстве нервов, могут быть представлены стремительным течением «духов». Различие в том только, что впечатления, идущие в мозг через нервы, обычно более живы и выразительны, нежели впечатления, возбужденные там с помощью «духов»; они, что я указал в параграфе 21, образуют как бы рисунок или тень первых впечатлений. Случается иногда, надо заметить, что подобное отображение бывает так похоже на вещь, представляемую им, что можно обмануться в восприятиях, относящихся к вещам, так же как и в восприятиях, получаемых от известных частей нашего тела, но этого не может случиться по отношению к страстям: они так близки нашей душе, так тесно слиты с нею, что немыслимо, чтобы она их чувствовала не такими, как в действительности испытывает. Часто во сне или даже наяву так живо рисуют себе различные предметы, что как бы видят их перед собой или ощущают в себе, хотя в действительности этого совершенно нет; между тем, даже засыпая или задумываясь, никто не почувствует себя обеспокоенным или потрясенным какою-либо страстью, которой действительно не имелось бы в душе.
Установив, в чем страсти души отличаются от всех прочих мыслей, мне кажется, можно определить их вообще как восприятия, или чувства, или душевные движения, относящиеся исключительно к самой душе и причиняемые, поддерживаемые и усиливаемые известными движениями «духов».