Нечто подобное происходит и по отношению к другим страстям, а именно: они причиняются главным образом «духами», заключенными в полостях мозга; «духи», таким образом, или направляются к нервам, служащим сужению и расширению сердца, или толкают к сердцу кровь, находящуюся в иных частях тела, или иначе поддерживают ту же страсть. Отсюда ясно и понятно, почему я поместил в определение страстей их свойство возникать вследствие особого движения «духов».
Впрочем, направления «духов» к нервам сердца совершенно достаточно, чтобы дать железе толчок, благодаря которому трепет проникает в душу
; точно так же, вследствие того лишь, что некоторые «духи» одновременно идут к нервам, служащим для передвижения ног в целях бегства, они вызывают в той же железе другое движение, благодаря которому душа чувствует и воспринимает это бегство; следовательно, последнее может быть осуществлено в теле при одном только предрасположении органов тела, без помощи души.То же самое впечатление, которое сообщено железе присутствием страшного объекта и причиняет одним людям страх, в других может возбуждать отвагу и дерзость; основание здесь то, что не у всех мозг расположен одинаковым образом и что одно и то же движение железы в некоторых людях вызывает страх, а в других ведет к иному результату: «духи» проникают в поры мозга, проводящие их частью к нервам, двигающим в целях защиты руки, а частью к тем нервам, которые возбуждают и толкают к сердцу кровь так, как это требуется, чтобы воспроизводить «духи» в целях продолжения этой защиты и для оказания поддержки воле.
Необходимо отметить, что главное действие всех людских страстей – это побуждать и располагать человеческую душу желать того, к чему страсти подготовляют тело; так, чувство страха побуждает ее к желанию бегства, а чувство мужества – к желанию борьбы; то же и в отношении к другим страстям.
Однако воля настолько по своей природе свободна, что никогда не может быть принуждаема, поэтому из двух видов мыслей, различаемых мною в душе, одни суть действия, а именно наши желания, другие – страсти в более обширном смысле слова, понимая тут все виды восприятий; первые, безусловно, произвольны и только косвенным путем могут быть изменяемы влиянием тела, тогда как последне, то есть страсти, напротив, вполне зависят от вызывающих их процессов и только косвенно изменяются душой, исключая те случаи, когда сама душа является причиной страстей. И всякое воздействие души на тело состоит в том, что в силу желания какой-либо вещи, обнаруживаемой ею, душа воздействует на железу, с которой тесно связана, а последняя колеблется так, как это требуется для достижения результата этого желания.
Когда душа желает сохранить воспоминание о чем-либо, то в силу этого желания железа, поочередно наклоняющаяся в разные стороны, толкает «духи» к различным областям мозга, пока они не найдут следов, оставленных там предметом, который желательно сохранить в памяти.
Эти следы не что иное, как поры мозга, откуда перед этим «духи» направлялись по причине присутствия данного предмета; отсюда эти поры приобрели весьма большое преимущество отыскиваться подобным образом и другими «духами», направляющимися к данным порам; «духи», встречая указанные поры, входят внутрь последних легче, чем в другие, благодаря чему и производят особое движение в железе, а эта последняя представляет душе предмет и дает знать, что этот объект есть то самое, о чем душа желала вспомнить.Когда желают вообразить нечто невиданное, то это желание способно привести железу в движение, чтобы толкать «духи» к порам мозга, посредством открытия которых данная вещь может быть представлена. Когда желают сохранить внимание, чтобы в течение известного времени рассмотреть предмет, это желание удерживает железу наклоненной в одну и ту же сторону. Когда, наконец, желают идти или вообще известным образом передвигать свое тело, то в силу подобного желания железа толкает «духи» к мускулам, служащим этой цели.