Рассуждения о методе. Начала философии. Страсти души (сборник)

Наконец, чтобы присоединить сюда то немногое, что можно добавить относительно различия результатов или различия причин страстей, я удовольствуюсь повторением принципа, на котором все здесь описанное зиждется, а именно: существует такая связь между нашей душой и телом, что когда мы однажды имели соединенными известный телесный акт и определенную мысль, то позднее ни одно из двух не представляется нам иначе как в связи с представлением другого

; далее, не всегда одни и те же действия связываются с одними и теми же мыслями; этого достаточно, чтобы объяснить все, что каждый может отметить особенного в себе или в других относительно данного предмета, который еще вовсе не излагался. Нетрудно, например, сообразить, что страшное отвращение у некоторых людей, побуждающее их страдать от запаха розы, присутствия кошки или чего-либо подобного, происходит только оттого, что в начале жизни они пострадали от подобных предметов или же оттого, что наследовали чувства своей матери, пострадавшей от этих предметов в состоянии беременности: достоверно, что имеется связь между всеми движениями матери и движениями ребенка в ее чреве, так что все противное одной вредит и другому. Запах роз мог причинить большой вред голове ребенка, когда последний был еще в колыбели, а кошка могла устрашить его, если никто вовремя не принял мер, чтобы ребенок не сохранил впоследствии о том никакого воспоминания; следовательно, идея отвращения, которую он имел тогда по отношению к этим розам или той кошке, остается запечатленной в его мозгу до конца жизни.

137. Назначение пяти изложенных здесь страстей, поскольку они относятся к телу

Дав определение любви, ненависти, желания, радости, печали и указав все телесные движения, которые их причиняют или им сопутствуют, остается поразмыслить о назначении страстей; касательно этого замечено, что, сообразно устройству нашей природы, все они имеют отношение к телу и даны душе лишь постольку, поскольку она связана с телом; следовательно, их природное назначение – возбуждать душу или содействовать актам, способным служить сохранению тела или приведению его в более совершенное состояние; из этих чувств печаль и радость суть два основных, занятых таким образом. Душа предостерегается относительно вредных для тела вещей не непосредственно, а через чувство, получаемое от боли, вызывающей, прежде всего, страсть печали; во‐вторых, также через посредство ненависти к тому, что причиняет эту боль, и, в‐третьих, через посредство желания избавиться от боли. Равным образом душа уведомляется о вещах полезных для тела не непосредственно, а через известного рода «щекотанье чувств», которое вызывает в ней радость, затем порождает любовь к тому, в чем полагают причину радости, и, наконец, желание обладать тем, что может продлить эту радость или после порадовать. Отсюда видно, что все пять страстей очень полезны для тела и что при этом печаль известным образом «первее» и необходимее радости, любви, ненависти, по той причине, что для нас нужнее отстранение вещей, вредных и расстраивающих, нежели приобретение тех вещей, какие только придают известное совершенство, без которого, однако, можно существовать.

138. Недостатки страстей и средства их исправления

Хотя такое назначение страстей – самое естественное из всех, какие они могут иметь, и хотя даже все неразумные животные проводят свою жизнь только в телесных движениях подобных тем, какие обычно следуют в нас за страстями и каким последние побуждают следовать нашу душу, тем не менее такое назначение страстей не всегда приносит пользу, поскольку имеется множество вредных телу предметов, которые не причиняют никакой печали, а даже дают радость, равно как и других, которые полезны телу, хотя первоначально причиняют неудобства. И, кроме того, эти предметы, а также блага и неприятности, ими представляемые, кажутся всегда значительнее и важнее, чем есть на самом деле, так что они побуждают нас преследовать одно и избегать другого с неподобающе большим рвением и заботой. Это мы и видим в тех случаях, когда животные зачастую вводятся впросак приманкой и, избегая малых неприятностей, повергаются в большие. Вот почему нам надлежит пользоваться опытом и разумом, чтобы отличать добро от зла, знать их настоящую ценность, чтобы не принять одно за другое и чтобы, излишествуя, не прийти к нулю.

139. Назначение тех же страстей, поскольку они принадлежат душе: прежде всего любовь