Рассвет Эдема (ЛП)

«Прошу прощения за внезапный уход, я просто не мог больше здесь оставаться. В гараже есть машина. Топлива хватит, чтобы добраться до вашего пункта назначения. Бешеные чувствительны к солнечному свету, поэтому в дневное время они будут спать. Путешествуйте только при свете дня и ищите место для ночлега до заката. Я запомню ваши слова о прошлом и исправлении ошибок. Вероятно, мы больше никогда не встретимся, но вы даже не представляете, насколько помогли мне. И за это я невероятно вам благодарен.

— К»

Мы сели грузовик, в замке зажигания которого были ключи, видимо, оставленные таинственным другом, и выбрались из города так быстро, как смогли. Улицы и дороги казались пустынными, хотя едва уловимые знаки присутствия монстров имели место: разбитые окна, двери со следами от когтей. В тени на обочине лежали кости и раздробленные скелеты животных.

Незнакомец назвал их бешеными. Прямо в точку. Интересно, где он сейчас и куда направляется. Надеюсь, где бы он ни был, он обретет душевный покой.

Мы ехали весь день и начало вечера по пустынному шоссе, которое рассекало безлюдный и покинутый мир. Я бросала взгляды на Бена, на его суровый профиль, краснея каждый раз и чувствуя, как внутри все сжимается. Прошлая ночь… Я даже не знаю, что она значила, что нашло на нас. И не знала, послужили ли причиной нашего занятия любовью безнадежные обстоятельства, отчаянная потребность соединиться с другим человеческим существом в тот момент, когда нам казалось, что мы можем погибнуть. Или же это было… что-то другое.

И хотелось ли мне чего-то большего… с Беном?

У меня было не так уж и много времени, чтобы сравнить. Раньше, понятное дело, у меня были отношения, в пятнадцать лет я даже считала, что влюблена. Но когда я уехала в колледж, парни и отношения отошли на второй план, в отличие от моей карьеры. У меня не было времени на серьезные знакомства, моя жизнь вращалась вокруг работы и обучения. Парочка парней, с которыми я какое-то время встречалась, очень скоро понимали, что они играют второстепенную роль в моей жизни, и через пару месяцев мы расставались. Я даже и не вспоминала о них потом.

Но с Беном… все было по-другому.

Пару раз мы останавливались, чтобы заправиться и пополнить другие запасы, сливали топливо из покинутых машин и обыскивали заправки и дежурные магазины в поисках еды. Когда наступил вечер, Бен заметно занервничал и притих, он вел машину, задумчиво уставившись взглядом вдаль. Однажды я спросила его, не боится ли он, что мы не успеем добраться до места до заката, в ответ он покачал головой и уверил меня, что мы успеем туда до заката. Когда я и дальше стала давить на него, спрашивая, все ли в порядке, в ответ я получила практически ничего не говорящую улыбку и уверение, что с ним все в порядке, и что мне не о чем беспокоиться.

Понятное дело, после такого я стала беспокоиться еще больше.

Последний раз мы сделали остановку на заправке при съезде: Бен сцеживал бензин со старой цистерны, пока я последовала зову природы, несмотря на отвратительный туалет. Мы не разговаривали уже около часа, и я оставила всякие попытки разговорить его.

Когда я вернулась, Бен закручивал крышку на цистерне, поэтому я просто направилась мимо него к двери, готовая тронуться в путь. Он окликнул меня, но я проигнорировала его, открыв дверь, чтобы проскользнуть внутрь.

Бен схватил меня за запястье и притянул к себе, обняв за талию. Я застыла, но отстраняться не стала.

— Эй, — его голос был тихим и извиняющимся. — Прости. Я знаю, что был рассеянным. Я не хотел игнорировать тебя, — он поднял руку, чтобы запустить ее в мои волосы. — Клянусь, дело не в тебе.

Меня немного отпустило.

— Что происходит, Бен?

— Просто… — он вздохнул. — Моя семья. Я их так давно не видел и не знаю, как они отреагируют на мое возвращение. Если они вообще живы, — он помрачнел, устремив взгляд на деревья. — Боже, я очень надеюсь, что эта зараза не добралась до них. Пусть они лучше будут… мертвы… чем превратятся в тех существ, — дрожа, он обнял меня крепче. — Не думаю, что смог бы увидеть их такими.

Мое сердце разрывалось, и я потянулась, чтобы коснуться щеки Бена и привлечь его внимание. Его взгляд смягчился, и он опустил голову, чтобы нежно поцеловать меня. Поцелуй был не таким, как прошлой ночью, настойчивым и отчаянным, который дал бы нам возможность почувствовать что-то, не важно что, напоминая, что мы все еще живы. Этот поцелуй был нежным и наполненным смыслом, безмолвное обещание и намек на что-то большее, что-то, что может длиться вечно.