Рассвет кровавой удачи

Ровно через пятнадцать минут, с момента всеобщего оглашения новости о свадьбе, сцену быстро переоборудовали в алтарь, молодожёнов переодели, а Драгону выдали их обручальные кольца и примерно объяснили, что именно ему надо делать. Меня же, как и мою любимую и ненаглядную жену, взяли в качестве свидетелей. Эх… как давно это было… куча народу, свадебное платье на тонкой фигуре невесты, музыка Мендельсона, кольца и море радости. Только когда Абигаэль выходила за меня, я был ещё молодым сержантом и в свидетелях у нас были её сестра и мой хороший друг Валерка Вяземский… Мда… жалко его. А сейчас же, я — капитан собственного корабля стою на месте свидетеля на свадьбе Дрейвена Волковских — отличного парня и примерного бойца, который практически не разу меня не подводил.

— Жених. Невеста. Готовы ли вы связать себя священными узами брака и быть вместе и в горе, и в здравии до самой гробовой доски и даже за её порогом?

— Согласны! — хором ответили они, смотря друг другу в глаза. И в этом взгляде читалась пылкость Генриетты и легкомыслие Дрейвена. Если всё сложится как надо, то я буду частым гостем в их доме, потому что такую гремучую смесь оставлять на долго одних нельзя — всё разнесут и не заметят.

— Тогда. Властью данной мне гильдией, я объявляю вас мужем и женой. А дальше вы всё знаете. Поздравляю, — окружение буквально взорвалось овациями, под которые Дрейвен страстно впился в губы своей жены, а Костя, спрыгнувший на землю, был пойман Марси и увлечён в тёмный переулок. Я же, нехотя, последовал за ними.

Они остановились буквально в паре метров от поворота на главную дорогу и начали о чём-то говорить, затем Марси нежно взяла Драгона за ворот футболки, притянула к себе и поцеловала. Неожиданно… Видимо, её чувства к Косте были не просто юношеской влюблённостью, как в кумира или недосягаемый идеал. Они были более мирскими и, что самое главное, взаимными. Коротко усмехнувшись, не то от досады, не то от понимания, что моя дочка выросла и нашла парня своей мечты, я побрёл обратно к гильдии. Сегодня прекрасная ночь, но то, что она несёт после себя может с лёгкостью перечеркнуть всё, что с таким трудом создавалось многие дни, а может даже месяцы. И эта ночь, как точка невозврата, разделяет жизнь на то, что было до уже сегодняшнего утра, и то, что будет после.

Глава № 22

День не задался с утра. В один глаз светило солнце. Из другого торчал осколок фюзеляжа какого-то из имперских катеров. Все бегали. Суетились. Мы были готовы к чему угодно, но не к тому, что на нас попрут толпы одержимых чем-то потусторонним людей и ксеносов. Они пришли и как лавина смели нашу оборону за какой-то час. Даже я, человек с хорошим военным мышлением, до сих пор не могу понять, как эти фанатики смогли с такой лёгкостью прорвать нашу, хоть и не сильно глубоко эшелонированную, но довольно крепкую оборону…

***

Как и предсказывал, утром небо над Тринедадом закрыла тенью сотен и сотен тысяч кораблей вражеская армада. Но мы были более чем готовы встретить противника. Многие гильдии, враждовавшие долгое время, сплотились перед общим врагом, но скорее всего, это был просто единственный способ спасти свою шкуру.

— Всем по машинам! Поднимайте в воздух всё, что умеет летать, а что не умеет — заставьте! Мы должны быть готовы ко всему, что может выкинуть этот клоун! — Драгон бодро раздавал приказы, стоя на ящике из-под винтовок. Я никогда не видел его таким… растерянным что-ли. Впервые в его взгляде читалась не твёрдая уверенность в том, что всё закончится так, как того хочет он, а туманная и робкая надежда на то, что жертв будет как можно меньше. Меня определили на транспортник стрелком, так что, получив данный приказ, я и пилот, которого звали Тиль, быстро заняли свои места и поднялись в воздух, готовые идти на помощь нашим силам. Где-то на фоне уже гремели звуки орудий ПВО и зениток. В воздух поднимались новые и новые катера. — Сид! Давайте мотайте на западную окраину города! Там группа наших попала под плотный огонь противника и их оборона начала постепенно захлёбываться! Позывной «Бульдозер»! — наконец-то хоть что-то. Я передал приказ командующего пилоту и мы понеслись к цели. Но просто так нам уйти, конечно же, не дали. Как только мы вышли на рабочую высоту, за нами сразу же увязались вражеские истребители.

— Тиль! у нас на хвосте пташки противника!

— Вижу, mein lieber Freund. Держис крепче за свой шлем. Сейчас будет трясти, — наш борт резко ушёл вниз. Об обшивку тут же застучали пули. Вот ведь твари. Прицелившись, я отрыл огонь, но моя цель ловко увернулась и ушла нам в хвост. Вот ведь… помощь кого-нибудь с более хорошей огневой мощью не помешала бы.

— Штаб! Это «Динго один-один»! У нас тут на хвосте две вражеские пташки! Запрашиваем поддержку и эскорт до точки назначения!

— «Динго один-один». Это штаб. Ваш запрос принят и будет выполнен при первой же возможности, — в динамике шлемофона чётко слышался юношеский голос Павла. Чёрт. Если нас сейчас собьют, я лично приду и дам по шее и Павлу и пилотам истребителей. Каждому.