Рассвет кровавой удачи

— Мы своих на поле боя не бросаем. Солдат. Так что живо собрала себя в кулак и пошла тащить сюда трёхсотых и двухсотых, — после этого она, со слезами на глазах, поднялась и побежала за отставшими, нарушая основную заповедь пиратов. Но сейчас не промысел. Сейчас война. А на войне работают законы военные. Увидев мой грозный взгляд, её примеру последовали и остальные. И уже через минуту все были загружены и мы начали уходить.

— А не слишком ли ты строг с ными, mein Freund? — спросил Тиль, выводя транспортник на рабочую высоту. Не знаю, где он служил или работал до всего этого, но с военными реалиями он точно не знаком.

— Нет, Тиль это обо… — транспортник резко дёрнуло. Заискрила проводка, нас всех повалило со своих мести подняло в воздух. Это значило только одно — мы начали падать.

— Мэдэ, мэдэ, мэдэ! В нас попасть! Wir fallen, wir fallen! — Тиль орал во всё своё тилье горло на своём родном, который я понимал смутно. Видимо, ГВР блокировал функционал универсального переводчика, встроенного в нейрошунт. Да и хрен с ним. Есть проблемы пострашнее.

— Держитесь кто, за что горазд! — скомандовал я, пытаясь схватиться за поручень., но Не успел…

***

— Сид! — голос. Смутно знакомый голос проносится в голове. Приглушённый и искаженный контузией и ранениями. — Сид! Очнись! Сид! — Драгон поднимает меня и приводит в чувства парой на столько хлёстких пощёчин, что осколок фюзеляжа, торчавший из моей глазницы, тут же отлетел куда подальше.

— Какова обстановка? — голова ужасно болела, а отросший глаз не соответствовал изначальному по диоптриям, от чего к боли прибавилось головокружение. Но вскоре всё прошло. Какая же это удобная штука — ускоренная регенерация.