Расцвет империи. От битвы при Ватерлоо до Бриллиантового юбилея королевы Виктории

Сражение на Альме предсказало характер этой войны. Путешествующий современник, осматривая погибших, закутанных в льняные полотнища, спрашивал: «Что эти люди могли знать о турецком вопросе? И все же они шли в бой, дрожали от страха, корчились в агонии. Теперь их отцы и братья, сестры и матери плачут, надрывая сердца, во всех окрестных дунайских княжествах». Многие надеялись, что солдаты двух могущественных держав быстро расправятся с русскими. Ожидания не вполне оправдались. На глазах у группы заинтересованных наблюдателей, следивших за происходящим с бутылками шампанского и оперными биноклями, погибло почти пять тысяч человек. Для зрителей это были совершенно новые ощущения: настоящая битва, кровавая и грязная, с разлетающимися во все стороны осколками. Они читали воспоминания о Наполеоновских войнах, но это не могло подготовить их к реальности, полной криков и зловония. Сорок лет мира не сделали никого готовым к войне.

Произошедшее в следующем месяце Балаклавское сражение породило два крылатых выражения: «Тонкая красная линия» и «Атака легкой кавалерии». Оба эпизода отличались некоторой двусмысленностью, и оба можно было истолковать одновременно как триумф и как символ катастрофы. Атака легкой кавалерийской бригады осталась в веках благодаря стихотворению Теннисона, ставшему одновременно и балладой, и одой, и памятником событию, которое в противном случае вскоре забылось бы. Теннисон написал стихотворение за несколько минут, как только весть о происшествии достигла Англии. Он использовал дактилический стих, ритм которого напоминает стук копыт мчащихся галопом лошадей. Атаку британской легкой кавалерии против русских укреплений возглавлял граф Кардиган. Его бригада состояла из 4-го и 13-го полка легких драгун, 17-го уланского полка, 8-го и 11-го гусарского полка. На лошадях не было брони, поэтому они могли двигаться легко и быстро. Солдаты вооружились копьями и саблями, чтобы нанести быстрый и мощный удар. Британской кавалерией командовал 3-й граф Лукан. Кардиган был шурином Лукана, и они презирали друг друга. Британская армия находилась под общим командованием лорда Раглана.

Раглан приказал Лукану развернуть свою кавалерию и помешать русским забрать трофейные пушки из редутов в долине при Федюхиных высотах. Теннисон назвал это место Долиной смерти. Характер ландшафта не позволял Лукану следить за передвижением русских войск поблизости. Легкая бригада видела опасность, но ни один из них не подверг сомнению приказ — все продолжали скакать навстречу смерти. Англичане были слева, а русские — справа, поэтому англичане атаковали почти вслепую. Они просто исполняли приказ. Французские войска проявили больше здравомыслия и оттеснили русских с Федюхиных высот.

Легкая бригада проскакала три четверти мили (1,2 км), прежде чем ее накрыл огненный шквал снарядов и пуль. 670 человек смогли прорваться сквозь заслон русской кавалерии, но затем при восхождении на холм 118 человек были убиты и 127 — ранены. Погибло две трети всей бригады. То была настоящая бойня. Новость о катастрофе дошла до Англии только через три недели: Теннисон прочитал сообщение в The Times от 13 ноября. В газете писали, что произошла «ужасная ошибка», и в стихотворении Теннисона есть строки: «Ошибку приказа солдат не оспорил». Это стихотворение — не погребальный плач и не критика. Оно проникнуто чувством героизма и великолепия, и легкая бригада предстает в нем как группа оживших античных статуй.

Многие современники Теннисона тоже видели эту катастрофу в героическом свете. Это была трагедия — и в то же время триумф. Именно так англичане обычно относились к своим поражениям. И именно поэтому остальные нередко принимали за глупость и безрассудство свойственное им презрение к опасности, доблесть, выходящую за рамки служебного долга, и безразличие к смерти и ранениям. Командующий французской кавалерией заметил: «Британский кавалерийский офицер, по-видимому, совершенно убежден в том, что на войне можно скакать во весь опор и перепрыгивать препятствия так же, как во время охоты на лисиц». Злосчастная атака легкой бригады затмила совершенную ранее в тот же день атаку тяжелой бригады под командованием Джеймса Йорка Скарлетта. Тяжелая бригада вопреки всему штурмовала возвышенность, занятую гораздо более крупным отрядом русских, и одержала триумфальную победу: русские были разбиты. Эту победу, в отличие от унижения легкой бригады, скоро забыли. Могло показаться, что британцы предпочитают героические неудачи героическим успехам.

В сущности, Балаклавское сражение было совершенно не нужно, и самым примечательным в нем стали непонимание, высокомерие и промахи командования. Долина смерти, в которую устремилась легкая кавалерия, оказалась настоящей скотобойней, но театр военных действий — не место для неторопливых глубокомысленных рассуждений. Кто-то расценил атаку легкой бригады как славный подвиг, хотя и доставшийся дорогой ценой. Другие по-прежнему считали ее несвоевременной, непродуманной и неорганизованной.