Читаем Рациональность: От ИИ до Зомби полностью

А можно вспомнить про безграничную человеческую способность высасывать из пальца любую чепуху и в неё верить. Просто потому что никто не может доказать, что это на самом деле чепуха. Как только вы ввели имя для категории — можно начинать выдумывать. Штука с выбранным именем не обязана быть наблюдаемой. Она не обязана существовать. Она даже не обязана быть логичной.

И нет, такое происходит не только в Японии. Здесь, на Западе, книга под названием «Правильная еда для твоей группы крови» [В оригинале «Eat Right 4 Your Type» - Прим.перев.] стала бестселлером.

Проведение границы в пространстве вещей — совсем небезобидное действие. Возможно, какой-нибудь более правильно спроектированный байесовский ИИ будет в состоянии рассматривать произвольный класс и это не будет влиять на его поведение. Но у нас, людей, такого варианта нет. Для человеческого мозга категории не статичны — если вы о них думаете, они влияют на ваш разум. И это еще одна причина, почему не стоит считать, что вы можете определять слова как вам захочется.

Контрабанда характеристик

Элиезер Юдковский


Вчера я рассказал, что в Японии типы крови заняли место астрологии - если твоя кровь 4 группы, например, ты должен быть «спокойным и сдержанным».


Предположим, мы решили ввести новое слово «виггин» для обозначения людей с зелеными глазами и темными волосами…


Зеленоглазый и темноволосый мужчина вошел в ресторан.


«Ха» сказал Дэнни, сидя за столиком неподалеку «Ты это видела? Виггин только что зашел в зал. Чертовы виггины. Все они преступники, если хочешь знать”.


Его сестра Эрда вздохнула «Ты ведь не видел его совершающим преступления, так ведь, Дэнни?»


«Мне и не нужно» ответил Дэнни, достав словарь — «Смотри, в Оксфордском Словаре Английского Языка так и написано «Виггин (1) Человек с зеленым глазами и черными волосами» У него черные волосы и зеленые глаза — он виггин. Ты ведь не станешь спорить в Оксфордским словарем? По определению, черноволосый и зеленоглазый человек — виггин»


«Но ты в открытую назвал его виггином» сказала Эрда. «Нехорошо так говорить о тех, кого ты совсем не знаешь. У тебя недостаточно свидетельств, чтобы утверждать, что он много кетчупа положит в свой бургер или что он в детстве запускал бельчат с помощью резинки»


«Но он же виггин». Терпеливо ответил Дэнни. «У него зеленые глаза и черные волосы, так? Вот увидишь, как только ему принесут заказанный бургер, он потянется за кетчупом”.

Человеческий разум переходит от наблюдаемых характеристик к выводимым посредством слов. В высказывании «Все люди смертны, Сократ человек, следовательно, Сократ смертен» наблюдаемыми характеристиками являются одежда Сократа, речь, используемые им инструменты, человеческая форма тела; классифицируется он как человек; выводимая характеристика — отравляемость болиголовом.


Разумеется, граница между «выводимыми» и «наблюдаемыми» характеристиками размыта. Если вы слышите, как кто-то говорит, то у этого существа, скорее всего, человеческая форма тела, при всех прочих равных. И, если вы видите человеческую фигуру в темноте, ceteris paribus — она может говорить.


И все же, некоторые характеристики в большей мере выводимые, чем наблюдаемые. Вы, скорее всего, сделаете вывод, что наблюдаемый вами объект — человек и поэтому сгорит, если его подвергнуть прямому взаимодействию с огнем, чем станете поджигать разные объекты для того, чтобы понять — горят люди или нет.


Если вы посмотрите определение слова «человек» в словаре, то, возможно, увидите там характеристики вроде «интеллект» или «двуногое без перьев», которые полезны для быстрого отделения того что является человеком от всего остального. При этом, в словаре не будет десятков тысяч других возможных человеческих характеристик вроде уязвимости перед болиголовом или сверхуверенности, которые можно вывести из того, что данный объект — человек. Почему так? Может быть, словари предназначены для указывания соответствия между ярлыком и кластером в пространстве вещей. Или вполне может быть, что крупные, видимые характеристики быстрей приходят на ум составителю словаря в силу своей заметности. Не уверен, насколько составители словарей осознают, что именно они делают.


Но кульминация наступает, когда Дэнни достает словарь и видит лишь бросающиеся в глаза признаки: зеленые глаза и черные волосы. Словарь не содержит список множества характеристик, которые ассоциируются с термином «виггин», вроде криминальных наклонностей, кулинарных пристрастий или досадных активностей в детстве.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Наши негласные правила. Почему мы делаем то, что делаем
Наши негласные правила. Почему мы делаем то, что делаем

Джордан Уэйс — доктор медицинских наук и практикующий психиатр. Он общается с сотнями пациентов, изучая их модели поведения и чувства. Книга «Наши негласные правила» стала результатом его уникальной и успешной работы по выявлению причин наших поступков.По мнению автора, все мы живем, руководствуясь определенным набором правил, регулирующих наше поведение. Некоторые правила вполне прозрачны и очевидны. Это наши сознательные убеждения. Другие же, наоборот, подсознательные — это и есть наши негласные правила. Именно они играют наибольшую роль в том процессе, который мы называем жизнью. Когда мы делаем что-то, что идет вразрез с нашими негласными правилами, мы испытываем стресс, чувство тревоги и эмоциональное истощение, не понимая причину.Джордан Уэйс в доступной форме объясняет, как сделать так, чтобы наши правила работали в нашу пользу, а не против нас. Благодаря этому, мы сможем разрешить многие трудные жизненные ситуации, улучшить свои отношения с окружающими и повысить самооценку.

Джордан Уэйс

Психология и психотерапия / Психология / Образование и наука
Разум убийцы. Как работает мозг тех, кто совершает преступления
Разум убийцы. Как работает мозг тех, кто совершает преступления

Главный вопрос, которым на протяжении всей своей карьеры задавался судебный психиатр Ричард Тейлор, мог бы звучать так: зачем люди убивают? В своей книге он рассказывает о преступлениях на сексуальной почве и в состоянии аффекта, финансово мотивированных, психотических и массовых, о детоубийствах и убийствах, связанных с терроризмом. Это взгляд изнутри на одну из самых редкий профессий, а также попытка разгадать мотивы людей, совершающих тяжкие преступления. Как решается, что будет с человеком после обвинения? Как судебный психиатр работает с преступником и что случается с теми, кто признан невменяемым? Что можно сделать, чтобы предотвратить повторение трагических событий? Вы узнаете, как происходит психиатрическая оценка преступника, а также о нашумевших делах, в которых автор принимал участие в качестве судебного психиатра.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Ричард Тейлор

Психология и психотерапия / Зарубежная психология / Образование и наука