Рациональность: От ИИ до Зомби

Долго я размышлял о том, что же значит слово «искусство», и, наконец, нашел то определение, которое показалось мне удовлетворительным: «Искусство - это то, что предназначено для создания реакции аудитории».

Из существования слова «искусство» не следует существование его смысла, витающего где-то там в пустоте, которое вы можете открыть, подобрав правильное определение.

Хоть так и кажется, но это не так.

Гадая о том, как какое определение дать слову, вы подходите к решению задачи не с той стороны — ищите таинственную эссенцию того, что на самом деле является коммуникационным сигналом.

Разумеется, тут есть место и для задачи, которую рационалист может обоснованно атаковать, но эта задача не в том, чтобы найти удовлетворяющее определению слово. Настоящую задачу можно решать в одиночку, не проронив ни слова вслух. Задача в том, чтобы найти, какие вещи подобны друг другу, какие вещи принадлежат к одному кластеру, и иногда — какие вещи имеют одну и ту же причину.

Если вы определите «электромагнетизм», включив молнию, компас, исключив свет, но включив «животный магнетизм» Месмера (что мы теперь зовем гипнозом), то столкнетесь с проблемой, отвечая на вопрос «как электромагнетизм работает?». Вы скучили вместе вещи, которые располагаются на удалении, и исключили те, которые действительно принадлежат к набору. (Этот пример вполне вероятен - Месмер был до Фарадея).

Можно сказать, что электромагнетизм — неподходящее слово, граница в пространстве вещей, обтекающая и проникающая в кластеры, разрез реальности не по месту естественного соединения частей.

Придумать, где именно разрезать реальность, так чтобы разрез был по месту соединения частей — достойная рационалиста задача. Это то, что людям бы следовало делать, когда они начинают искать плавающую в пустоте эссенцию слова.

Но не стоит себя обманывать. Эта задача может быть и на уровне научной проблемы, если надо догадаться, что дыхание и огонь описываются одним словом. Так что не стоит обращаться за решением к редакторам словарей — у них есть своя работа.

Что такое «искусство», если не эссенция слова, витающая в пустоте?

Предположим, что вы составили длинный список того, что вы готовы и не готовы назвать «искусством».

Маленькая фуга до минор — искусство.

Удар в нос — не искусство.

«Относительность» Эшера — искусство.

Мука — не искусство.

Программный язык Питон — искусство.

Распятье, плавающее в моче — не искусство.

Новеллы Джека Вэнса «Тщай» — искусство.

Современное Искусство — не искусство.

И вот вы мне говорите: «Мне эта граница кажется интуитивно понятной, но не знаю почему — помоги мне найти интенсионал для этого экстенсионала? Дай мне простое описание этой границы».

Я отвечаю: «Думаю, это связано с восхищением искусной работой. Работа на входе, на выходе — диво. Вещи из списка связаны через похожие эстетические переживания, которые они вдохновляют, и направленный на вызов этих переживаний человеческий труд».

Полезно ли это или это лишь нарушение принципов «табу»

? Я бы сказал, что список переживаемых эмоций сильней концентрирует массу вероятности, чем список всего что является/не является искусством. Вы можете наблюдать «вспышки» эмоций на ФМРТ — т.е. эмоции далеко не эфемерны.

Но дело, разумеется, не в определении искусства. Дело в том, что вы можете оспорить экстенсионалы или интенсионалы моего определения.

Вы можете сказать мне: «Эстетические переживания — не то, что объединяет эти вещи. Их объединяет намерение вдохновить любую сложную эмоцию просто ради ее вдохновения». И это будет попыткой оспорить мой интенсионал, мою попытку очертить границу через опорные координаты.

Вы можете сказать: «Твое уравнение примерно эти точки описывает, но не подходит под настоящее общее распределение».

Или вы можете оспорить мой экстенсионал, сказав: «Некоторые их этих вещей действительно близко связаны, я вижу к чему ты ведешь, однако язык Питон тогда не должен быть в списке, а Современное Искусство должно». (Это позволит предположить, что вы — лишь легко внушаемый простак, что тоже можно оспорить.) Важный момент: презумпция кривой, генерирующей этот список подобных и не подобных вещей, — схема и основания, пусть вы и не сказали каковы они, но вы видите, как я потерял нить и включил координаты, сгенерированные другим способом.

Задолго до того, как вы поймете, что объединяет электричество и магнетизм, вы начнете сомневаться, основываясь лишь на поверхностных наблюдениях, в том, что «животный магнетизм» действительно входит в список.

Давным-давно люди думали, что слово «рыба» включает в себя дельфинов. Вы, конечно, можете изобразить хитрого спорщика и сказать мне: «Мой список: {лосось, гуппи, акула, дельфин, форель} — всего лишь список. Ты не можешь сказать, что список неверен. Я, с помощью теории множеств, могу доказать, что такой список существует. Так что мое определение «рыб», являющееся лишь экстенсиональным списком не может быть «неверным», что бы ты мне ни говорил».