Разбитое Стекло

— Пожалуйста, прислушайтесь к ней, ‑ взмолился он, вдруг испугавшись не только пытки, но и своей наставницы. ‑ Вам не понравится, если она выйдет из себя!

— Я всё ещё не услышал, почему вы мне препятствуете, ‑ упрямо повторил Номасдина, не отрывая взгляда от Трис.

— Он — мой ученик, ‑ сказала Трис. ‑ Может, мы и недавно вместе, но я научилась у лучших наставников своему долгу перед учеником. Я отказываюсь позорить их, позволяя вам делать с Кисом всё, что вы пожелаете, когда только самый отчаянный идиот не увидел бы там, на Форуме, что Кис эту женщину не убивал.

Хотя ростом она была лишь по шею арурим даской, Кису было совершенно ясно, кто именно доминировал в этом разговоре: Трис. Что-то в его отношении к ней изменилось, хоть он и боялся искр в её волосах. Он не был уверен, что именно изменилось, но в самом факте был уверен.

Номасдина нахмурился.

— Знаете, я начинаю верить, что вы — действительно маг, ‑ неторопливо заметил он. Затем обернулся к Кису: ‑ Скажите мне вот что: вы её

убили?

— Боги, нет, ‑ ответил Кис, дрожа. ‑ Я ненавижу Призрака. Я бы сам убил его, выпади мне такая возможность. Иралима была моей подругой.

— Иралима? Последняя жертва? ‑ спросил Номасдина.

Кис кивнул, затем дёрнулся. Он только что произнёс то, что он, считая себя хитрым, не собирался говорить.

— Вы ведь понимаете, что это делает вас ещё более подозрительным, ‑ указал даской.

Кис снова кивнул. Вдруг вокруг него закрутился ветер, а Трис подняла руку. Киса окутал кокон серебряного магического пламени. Он коснулся поверхности: она обжигала.

— Я же сказала вам, Номасдина, что вы не будете его пытать, ‑ непреклонно произнесла Трис.

Номасдина глянул на Киса в коконе. Потом на Трис.

— Вы знаете, сколько времени мне бы потребовалось, чтобы возвести такую защиту? Я начинаю вас бояться

— И не вы один, ‑ пробормотал Кис.

Номасдина бросил на него взгляд, и криво ухмыльнулся. Затем пододвинул к окутывавшему Киса барьеру табурет, и уселся.

— Сейчас я просто задам вопросы, ‑ устало уведомил он Трис. Затем посмотрел на Киса и спросил: ‑ Откуда вы знаете Иралиму?

— Мы жили в одном и том же частном доме. Вы там были вчера, ‑ ответил Кис. Он сел на пол, скрестив ноги, внутри ограждения, которое возвела вокруг него Трис.

— Вы были знаком с кем-то из других жертв? ‑ задал вопрос Номасдина.

— Я знал Зудану в лицо, ‑ ответил Кис. ‑ Раньше всё время слушал её пение. У неё был прекрасный голос.

— Да, это так, ‑ согласился Номасдина. ‑ До того, как мне дали эти убийства, я сбегал послушать её во время своей смены. Давно ты в Тариосе?

Он продолжил допрашивать Киса в течение часа, клерк записывала за ними. Трис снова уселась в углу, не убирая защитный барьер. Кис детально описал, где он был последние две недели, рассказал о своём прибытии в Тариос и о работе в «Базальтовом Стекле», и о том, что он слышал о Призраке и убийствах. Наконец Номасдина подошёл к столу, и взял лежавший на нём стеклянный шар, в сердце которого была запечатлена ужасная картина.

— Я сильно рискую, ‑ признался он, ‑ но я верю в вашу невиновность. Моему начальству этого не будет достаточно. Я ещё неопытный. Хотя маги знают, что мы должны прислушиваться и полагаться на собственные инстинкты, обычные арурими всё время мне твердят, что в правоохранительных делах я не опытнее новорождённого.

Клерк склонила голову, пряча улыбку.

— Мы подождём говорящего истину. Если ваш не придёт, я заплачу из своего кармана за услуги другого. Это вас удовлетворит? ‑ спросил Номасдина у Трис.

Она мило улыбнулась:

— Я всё же подожду, пока не увижу говорящего истину своими глазами, спасибо большое, ‑ ответила она.

— Печально обнаружить у такой юной особы такой цинизм, ‑ сказал Номасдина, не обращаясь ни к кому конкретному. ‑ Но позвольте мне у вас вот что спросить, ‑ он взвесил шар в ладонях. ‑ Если Кислун — не Призрак, и этот шар не представляет из себя признание вины, то, возможно, он представляет

из себя способ увидеть будущее. По словам клерка, момент исчезновения молний, когда он смог увидеть образ внутри, был близок к моменту, когда мёртвую женщину бросили в Форуме, или моменту, когда предполагалось, что мы её обнаружим. Что если вы сделаете ещё один такой, и попробуете сразу же убрать из него молнии?

Кис почесал в затылке:

— С чего бы мне снова через это проходить? ‑ спросил он, вполне резонно, как думалось. ‑ Возможно вы, Даской Номасдина, привыкли к смерти и убийствам. Я — нет. Я занялся стеклоделием потому, что люблю красивые вещи.

Номасдина выпрямился, его лицо приняло надменное, отстранённое, гордое выражение, подобное тому, которое у него было в доме Джумшиды в момент ареста Киса.

— Вы — гражданин Тариоса? ‑ потребовал он.

— Нет, ‑ ответил Кис.

Лицо Номасдины дрогнуло. Появившаяся на нём улыбка вернула его лицу человечность.