Разбойник (СИ)

Это чуть-чуть помогло. Но вонь человека и унижение от того, что лиглинг болтается у того под курткой, ничуть меньше от этого не стали.

Чиж ненадолго задержался у двери, скрипнув ей, и выскочил наружу. Они оказались на небольшой улочке, соединяющей две стороны селения. Квадунгурарашава бывал здесь уже дюжину дюжин раз: забирал оружие, особую пыль, которой пользовались люди, кое-какие инструменты. Так что это людское поселение он знал очень хорошо. Обычно, однако, он заходил сюда ночью, когда покой нарушали лишь отдельные патрули. Сейчас же снаружи царил страшный гам, в воздухе витало бессчётное количество разных запахов. Квадунгурарашава ни разу не видел и не чуял столько лиглингов, не говоря уж о людях.

Со всех сторон доносились всевозможные выкрики:

– Дайте мне пройти к коменданту! Я доброволец!..

– Да, я из Мавани! И я не собираюсь препираться с вами по поводу меха, из которого сделана моя шапка!..

– Расходитесь! Расходитесь!

– Соблюдайте порядок! Вы в Давории, дери вас Нардахон!

– Ну Варнурат и Варнурат – и что? Варнуратов по всему миру, чай, как собак нерезанных!..

– Во имя Моргона, чем вы занимаетесь?!..

– Да уж, народу в самом деле понабежало, как на праздник, – проворчал Чиж, слегка откинув воротник пальто. – И в шапках, и в тряпках каких-то, и в доспехах даже, вон! Ты меня слышишь?

Квадунгурарашава аккуратно царапнул плечо разбойника. Тот кивнул.

– Отлично! Тебе надо выглянуть? Куда?..

Квадунгурарашава тихо зашипел. Что за неугомонный человек?! Люди – странный народ, но и они обратят внимание на кого-то, кто болтает сам с собой!

Чтобы человек заткнулся, он поскрёб его бок с правой стороны.

– Направо? – Квадунгурарашава снова поскрёб бок. – Да ты гений ориентирования!

Человек свернул и пошёл дальше своей подпрыгивающей походкой. Квадунгурарашава ничего не видел, но ему и не было это нужно: он считал шаги человека и, когда приходило время, тыкал его когтями в тот или другой бок. Он уводил Чижа прочь от башни, в другую сторону селения. Им по-прежнему был нужен подвал, но, раз самый короткий проход был закрыт, придётся идти длинным.

– Клянусь своей трижды поганой репутацией, если б я не знал тебя, решил бы, что ты провёл здесь всю жизнь! – снова заговорил разбойник. – Ты здесь был тысячу раз, надо полагать?

Квадунгурарашава ущипнул его плечо. Чиж усмехнулся.

– Ладно-ладно, потом поболтаем, уговорил… Но мне всё равно интересно: где же наш альт? Должен бы важно выхаживать по крепости, погонять перед собой жалких людишек… Неужто спрятался?..

– Стой!

Чиж резко остановился, так что лиглингу пришлось крепко вцепиться в его пояс. Квадунгурарашава не видел, что происходит, но из общего шума выделилось двое разных шагов: одни тяжёлые, почти как у грайдца Гросоха, другие – осторожные, будто крадущиеся. Шаги приближались. Лиглинг ещё плотнее вжался в Чижа, стараясь стать совсем незаметным.

– Я не помню твоей наглой рожи, – заявил низкий голос, очевидно, принадлежащий обладателю тяжёлого шага.

– Это вполне объяснимо! – с очевидно слышной улыбкой ответил Чиж. – Мало разве всяких искателей приключений прошмыгнуло мимо вас за этот день?

– Такую накидку, как у тебя, мы бы запомнили, – многозначительно заметил другой, неприятный, будто скользкий голос. – Кто ты?

Квадунгурарашава замер так, что, если бы кто-то нашёл его таким в лесу, решил бы, что лиглинг умер. Может, у него будет шанс ускользнуть, когда стражники разделаются с разбойником…

Чиж глубоко поклонился, чуть ли не коснувшись рукой земли.

– Зовут меня просто: Варнурат. А пришёл я за тем же, за чем и все достойные люди в этом форте: попытать своего счастья в богатых лесах Давории!

Казалось, разбойник был абсолютно спокоен, почти невозмутим. Квадунгурарашаве же хотелось уже бежать, как можно дольше. Тем более, что стражников сказанное не убедило.

– Говор-то у тебя не такой какой-то, вот что! – заявил низкий голос. – Ты что, с Мавани?

– Оттуда-оттуда! – торопливо согласился Чиж. – Удивляюсь и восхищаюсь вашей проницательности, милейший! – елейно добавил он.

– И с чего бы маванцу вылезти из своих болот? – спросил скользкий.

– Верно говорите: болота! – в голосе Чижа слышалось сожаление, чуть ли не скорбь. – И жители все им под стать: честному человеку и пропитание себе добыть, и то сложно! Вот я и решил к вам податься: в такой благородной земле, как Давория, у доброго человека дела споро на лад должны пойти! Верно говорю?

Квадунгурарашава не уставал удивляться. Этот человек думает о следующем слове только тогда, когда скажет предыдущее! Неужели люди этого не видят?

– Так вы ж, это, маванцы-то, того... – озадаченно пробормотал низкий голос. – Гордые ж все!

Чиж тяжело вздохнул.

– Увы, могу ли я винить вас, славных даворцев, в том, что о нас такой дурной слух? Сами же и виноваты, своей строптивостью! Были бы посмирнее, так, может, и как вы бы жили...

Квадунгурарашава не знал, поверил бы он этому, если бы был человеком. Для лиглинга все люди – на одно лицо. Но, судя по смешку, обладателю низкого голоса слова Чижа очень понравились.