Раздвоенное сердце (ЛП)

Одним прыжком Лола забралась на Пепиту и грубо ударила её пятками в бока. Пепита тяжело заржала и начала бежать рысью. Другие пони последовали за ней. Майке не смогла остановить свою толстую Киру. Кира хотела к Пепите. И немедленно.

— Хорошо, тогда выздоравливай! — крикнула Майке мне, пожимая плечами, и помахала мне рукой. Её зад прыгал на широкой спине лошади туда-сюда.

Чемпион коротко завизжал и принялся снова жевать насыщенно зелёную траву под своими деформированными копытами. Он выгладил как-то облегченно. Как только Майке, Лола и Надин исчезли с поля зрения, я отпустила ограждение и побежала на дрожащих ногах к разваливающейся конюшне.

Подальше от пастбища и лошадей. Я надеялась, молила, умоляла, что в такой прекрасный летний день, никто из них не остался добровольно в конюшне. Потому что мне нужно было уйти с солнца. Чем быстрее, тем лучше. Не то мне действительно станет плохо. Ещё на бегу я пыталась открыть застёжки моих серебряных цепочек, но не могла контролировать трясущиеся пальцы.

Торопливо я провела ногтями по шее, пока легко поддающейся материал не уступил. Несчётные бусинки - крошечные элементы цепочки - рассыпались передо мной на пыльной земле. Задыхаясь, я вздохнула. Я снова могла дышать.

В конюшне было приятно темно и очень тепло. Я облокотилась, вздыхая, на тяжёлую, всю в паутине, балку. На полукруглых окнах, которые почти не пропускали свет внутрь, были приклеены гнёзда ласточек, как маленькие крепости друг к другу.

Я подозрительно оглянулась. Кошка спала в одном из пустых стойл в начале прохода, серый, круглый комочек шерсти. Но лошадей не было. Но прежде всего не было людей.

Я всё ещё дышала быстро и неглубоко. Дрожа, я прижала свой лоб к балке и наслаждалась успокаивающим чувством, наконец-то быть в безопасности, когда в конце прохода раздалось звучное фырканье. Рывком я развернулась и сразу же засела тянущая боль в плече. Испуганно я смотрела назад, в тёмный угол под последним окном.

Может быть, мне фырканье только показалось? Как в ответ, снова кто-то фыркнул, и копыто ударило, громыхая, о стену. Это не звучало как копыто пони, а как копыто гиганта.

На цыпочках я прокралась к последнему стойлу, хотя в моём горле от страха снова пересохло, так что я могла дышать только со свистом. Неясно я заметила движение и тёмную блестящую гору шкуры, контуры которой расплывались в полутьме конюшне.

Это была гигантская лошадь, стройная и элегантная, но такая высокая и мощная, что я, наверное, даже с помощью табуретки не смогла бы на неё залезть. Ее тёмная, шелковистая грива падала с его левой стороны через ее мускулистую шею.

Это была та лошадь, которую я видела в грозу. Лошадь Колина. Она тихо замерла и смотрела на меня большими, блестящими глазами. Я остановилась, как каменная. Я редко видела такого красивого животного - и редко испытывала такой страх перед лошадью. Она дышала глубокими медленными вздохами, вздох-выдох, как будто спала, но уши были наклонены, словно она прислушивается, вперёд.

Я хотела быстро убежать, но задела при моём неуклюжем повороте заржавевшую табуретку. Дребезжа, она опрокинулась. Лошадь вскинула могучим движением голову вверх. Испугавшись, я отпрыгнула назад, и прижалась к стене конюшни.

С моих висков стекали капли пота в волосы - так медленно, что это щекотало. Я бы с удовольствием их вытерла, но не осмеливалась пошевелиться. Так же я не осмеливалась направить мой взгляд на лошадь. Поэтому он оставался направленным на дверь стойла.

С горящими глазами я разобрала надпись на латунной табличке, которая была тщательно прибита к деревянной клетке.

"Лошадь: Луис де Аргент.

Владелец: Колин Еремия Блекбёрн."

Ни фига себе. Какие необычные имена. Против этого Елизавета Штурм звучало прямо банально. "Колин Еремия Блекбёрн", прошептала я. Откуда, к чёрту, родом этот тип?

Я привстала на цыпочки, чтобы на безопасном расстоянии заглянуть в стойло. Луис успокоился и повернул ко мне свой весомый зад. Стойло было кристально чистым и выложено свежий соломой, на которой задумчиво сидели три кошки, друг напортив друга. Как держащие стражу сфинксы, они смотрели на меня полузакрытыми глазами.

Вдруг и совсем неожиданно мой страх уступил место парализующей усталости. Напряжённый тур на велосипеде сюда, страх, жажда, солнце, Луис - мне нужно было отдохнуть. Я смогла ещё протащиться к пустому стойлу в передней части конюшни, прежде чем мои колени подо мной подогнулись.

Но я мягко приземлилась на солому. Мои мысли приняли расплывчатые форму, переходя одна в другую и постоянно образовывая новые беспокойные спирали. Это уже были не мысли. Это были уже только чувства.

Глава 10. Мотылек

Когда я проснулась, было уже почти темно. Какое-то мгновение я не понимала, где нахожусь. Неуверенно я провела пальцами по соломе подо мной. Конечно, конюшня ... Я облокотилась на локоть. Одна из кошек прижалась к моему колену и смотрела на меня мрачно.

—Извини, пожалуйста, — прошептала я и отодвинула её от себя. Она выгнула спину, душераздирающе зевнула и беззвучно удалилась.