Разговор с незнакомцем. Почему мы ошибаемся в людях и доверяем лжецам

Это вам уже не взбалмошные подростки с нестойкими воспоминаниями. В лице Майкла Маккири прокурору наконец явилась возможность выдвинуть обвинение против Сандаски и администрации Пенсильванского университета. Майкл оказался свидетелем развратных действий тренера и сообщил об этом своему непосредственному начальнику, однако никакой реакции со стороны руководства не последовало – и это за 11 лет. Если вы читали о случае Сандаски в те дни, когда поднялся весь этот шум, то, вероятно, вам предложили именно такую версию, очищенную от любых сомнений и неопределенностей.

«Вы, полагаю, слышали афоризм, что абсолютная власть развращает абсолютно, – сказала прокурор Лора Дитка в своей обвинительной речи на суде над ректором Пенсильванского университета. – Я бы хотела подчеркнуть, что Грэма Спэньера развратила его власть и ослепило внимание СМИ к его персоне и репутации; это тщеславный управленец, который оказался не способен управлять вверенным ему учебным заведением». Правосудие решило, что вину за преступления Сандаски должно разделить все руководство Пенсильванского университета. Спэньер, по словам Дитки, сделал выбор. «Нетрудно представить, как ректор говорит Кэрли и Шульцу: “Сохраним это в тайне, и нечего огород городить. Не станем докладывать наверх. Не будем сообщать властям. Лишний шум нам ни к чему”».

Если бы все было так просто.

3

В Майкле Маккири 196 см росту. Когда он играл в американский футбол за команду Пенсильванского университета, то весил 102 кг. На момент происшествия в душевой ему исполнилось 27, он находился в прекрасной физической форме. Джерри Сандаски был на 30 лет старше его и не мог похвастаться крепким здоровьем.

Первый вопрос: если Маккири был абсолютно уверен, что на его глазах творится непотребство, то почему он не ворвался в душевую и не положил этому конец?

В третьей части книги я расскажу вам о нашумевшем случае изнасилования в Стэнфордском университете. Преступление обнаружилось, когда два аспиранта, проезжая в полночь по кампусу на велосипедах, увидели на земле мужчину и женщину. Мужчина лежал на женщине сверху и совершал характерные движения. Женщина была абсолютно неподвижна. Когда свидетели подошли поближе, насильник вскочил и побежал прочь. Они бросились в погоню. Подозрительных обстоятельств хватило, чтобы у этих парней сработал «спусковой крючок», отменяющий презумпцию того, что они наблюдают вполне невинную сцену секса по обоюдному согласию.

Маккири же увидел нечто куда более подозрительное – не двух взрослых, а мужчину и ребенка, полностью голых. Однако он не вмешался, а ретировался из раздевалки, взбежал на второй этаж и позвонил отцу. Тот велел ему ехать домой. И попросил друга семьи, профессионального врача, прийти к ним и послушать рассказ Майкла.

Вот какие показания этот самый доктор, его зовут Джонатан Дранов, впоследствии дал под присягой:

«Майкл сказал, что услышал звуки, характерные для секса. Я попросил его уточнить, какие именно. Но он просто повторил: “Ну, знаете, такие звуки, какие бывают, когда двое занимаются сексом”. В общем, я так и не понял, что конкретно он имел в виду. Майкл не дал никаких пояснений сверх этого, не сообщил никаких деталей. Я попытался поднажать, и стало ясно, что больше ему сказать нечего. Я спросил, что он видел. Майкл ответил, что не видел ничего, но, надо отметить, он был при этом порядком испуган и взвинчен».

Дранов – врач. По закону он обязан заявлять обо всех ставших ему известными случаях насилия над детьми. Так что возникает второй вопрос: почему Дранов не сообщил властям о разговоре с Маккири? Разумеется, его спросили об этом на суде.

Адвокат Сандаски:

Итак, в тот вечер вы настойчиво выспрашивали у Маккири, что именно он видел, но, насколько я понял, ничего конкретного он вам не сказал. Я прав?

Дранов: Абсолютно.

Адвокат: Ясно. Однако у вас сложилось впечатление, что Маккири слышал звуки секса. Это так?

Дранов: Не совсем. Звуки, которые он истолковал подобным образом.

(Обратите внимание на это слово: «истолковал».)