Разговор со своими

Ночуем в институте, в половине шестого – на участке. Все пришли, очередь. Нет только моего дяденьки. Председатель агитбригады – секретарь комитета комсомола, студент моего же арабского отделения Игорь Беляев говорит: «Иди, буди». Объясняю, что не могу этого сделать, человек сам через час придёт, я уверена. «Иди, иначе пожалеешь!» – говорит мне «начальник». Я не иду, дяденька приходит, я спокойна. И напрасно!

Через неделю после выборов на общеинститутском комсомольском собрании – отчет об участии в избирательной кампании и проведении выборов. Следующий вопрос – персональное дело – «поведение агитатора Правдиной». Краткое изложение и предложение исключить из рядов ВЛКСМ. Осуществление этого влечет за собой обязательное исключение из института! Сижу ни жива ни мертва. Меня в институте знают и Ближневосточный, и Дальневосточный факультеты, потому что играю хорошим номером в институтской сборной волейбольной команде. Спорт – великое дело! Встают несколько человек и предлагают заменить исключение на «строгий выговор с занесением в личное дело». Голосуют: проходит, практически единогласно, выговор. Не патологично ли – все поздравляют! По дороге до трамвая слезы капают…

Механически я выбыла из комсомола через семь лет по возрасту (исполнилось двадцать восемь) с так и не снятым выговором. Виновнику моих слез после того собрания Игорю Беляеву руки не подавала, хотя встречаться приходилось. Он после окончания института вместе с Примаковым, с которым я была довольно близко дружна, работал корреспондентом «Правды» на Ближнем Востоке.

Глава 9

Уже работа

Переводческий факультет. – Диплом. – Разговор на Лубянке. – Работа в издательстве. – Преподавание в институте. – Десятитомник В. И. Ленина. – «Осторожно – сионизм!» – Интереснее, но еще труднее.

После пятого курса часть студентов, у кого хорошо с языками, оставили продолжать учебу на шестом курсе – организовали переводческий факультет. Попадаю. Группа маленькая, шесть человек: моя подруга, я, наш мусульманчик, еще двое и Валид Атамали, ставший моим, а после и Зяминым другом до конца своих дней. Его жена Неля, замечательный врач-гинеколог-хирург, и сегодня для меня очень близкий человек. Нуждаемся друг в друге.

* * *

На шестом курсе проходим месячную практику: я в Совинформбюро, Валид в издательстве. Оканчиваем институт, кроме гос экзаменов – диплом.

Недавно нашла его черновик: перевод на арабский язык статьи И. Сталина «Перспективы Китайской революции». Жутко вспомнить!

Никакого распределения на работу нет, ищите сами. Особого спроса на арабистов нет. Приглашают на Лубянку. Я в панике, в КГБ работать не могу и не буду! Что говорить, как отказываться?

Черновик дипломной работы

Мама, наивная, но гениальная, говорит: «Во-первых, прикинься дурочкой и скажи, что совсем не умеешь держать тайну, маме рассказываешь все-все, да и не только ей…» Сижу в кабинете на Лубянке напротив дяденьки в штатском. Перед ним папка, он в нее заглядывает, и я понимаю, что в ней абсолютно все про меня. Следую маминому совету, он подписывает мне пропуск и со словами: «Если надумаете, позвоните», отпускает!

* * *

Подруге находят блат и устраивают на иновещание на радио. Валида берут в ВОКС (Всесоюзное общество культурных связей), а он рекомендует меня в Издательстве литературы на иностранных языках, где проходил практику. Там была арабская секция в иранской редакции. Работы настоящей не было, издавали от силы две книжки в год – классиков марксизма-ленинизма. Моя дипломная работа и оказалась Валидовой рекомендацией: «Вот я вам не гожусь, а вот моя коллега…» Взяли на самую низкую должность – помощник редактора, оклад соответствующий – шестьсот тридцать рублей. Однако оказалось, что работа была никакая до такой степени, что можно и язык забыть! Но радость – мне звонят из института: наш декан и профессор Баранов рекомендует взять меня преподавателем. В издательстве дают разрешение на совместительство, и я начинаю преподавать на третьем курсе. Самое трудное – преподавать на первом, когда не знают ничего. Моя же трудность была в том, что мои студенты меньше года назад были моими младшими, но однокашниками.