Разговоры с друзьями

Дома я сняла крышку с торта, взяла ложку и набрала номер Мелиссиного мобильника. Удовлетворенно замурлыкали гудки. Затем раздалось ее дыхание.

Алло? – сказала Мелисса.

Можем поговорить минутку? Или время неудачное?

Она рассмеялась – ну, или так мне показалось.

Вообще или прямо сейчас? – сказала она. Вообще времена не очень, но прямо сейчас нормально.

Зачем ты отправила Бобби мой рассказ?

Не знаю, Фрэнсис. Зачем ты трахалась с моим мужем?

Думаешь меня ошарашить? – сказала я. Ну да, ты эпатажная личность, умеешь сказануть, ладно. Теперь, когда мы это выяснили, – зачем ты отправила Бобби мой рассказ?

Она замолчала. Я соскоблила краем ложки глазурь и слизала. Глазурь была сладкая, но безвкусная.

На тебя находят такие внезапные приступы агрессии, да? – сказала она. Как тогда с Валери. Ты считаешь, другие женщины тебе угрожают?

Я задала вопрос, если не хочешь отвечать, повесь трубку.

С чего бы мне объяснять тебе свои поступки?

Ты меня ненавидишь, сказала я. Да?

Она вздохнула. Я даже не знаю, что это значит, сказала она. Я вонзила ложку в торт, в рыхлый корж и проглотила большой кусок.

Ты с самого начала смотрела на меня сверху вниз, сказала Мелисса. И не только из-за Ника. В первый же раз, когда ты появилась в нашем доме, ты глазела по сторонам с выражением типа: какое тут все позорно буржуазное, уничтожу-ка я все это. Разрушать для тебя было одно удовольствие. И вот я смотрю на свой гребаный дом и думаю: неужели этот диван отвратителен? Пить вино – это пошло? За то, что прежде мне нравилось, меня теперь надо презирать. Я живу с мужем, а не трахаю чужого мужика. Подписываю контракты на книги с издательствами, а не кропаю жуткие рассказики о близких людях и не продаю их в престижные журналы. Вот серьезно – ты вошла в мой дом со своим долбаным пирсингом в носу и с настроем типа: о, как я повеселюсь, распотрошив этот мирок. У нее тут какое-то гнездо истеблишмента.

Я воткнула ложку в торт с такой силой, что она там встала торчком. Помассировала рукой лицо.

У меня нет пирсинга в носу, сказала я. Это у Бобби.

Ладно. Мои глубочайшие извинения.

Я не думала, что кажусь тебе диверсанткой. На самом деле я ни минуты не презирала твой дом. Мне хотелось, чтоб этот дом был моим. Я желала всю твою жизнь, целиком. Может, в погоне за ней я и поступала отстойно, но я бедна, а ты богата. Я не хотела разрушить твою жизнь, я пыталась ее украсть.

Она вроде как фыркнула, но я не очень-то поверила, что она пропустила мои слова мимо ушей. Усмехнулась она скорее напоказ, чем искренне.

Ты закрутила роман с моим мужем, потому что я тебе очень нравлюсь, сказала Мелисса.

Нет, я не говорю, что ты мне нравишься.

Ладно. Ты мне тоже не нравишься. Но ты вела себя не по-человечески.

Мы обе помолчали, словно только что гнались друг за другом вверх по лестнице, запыхались и вдруг сообразили, как это было глупо.

Мне очень жаль, сказала я. Прости, что не была добрее. Я должна была постараться и подружиться с тобой. Мне так жаль.

Что?

Прости, Мелисса. Прости за этот злобный телефонный звонок, это было тупо. Я сейчас сама не знаю, что делаю. Наверное, у меня сложный период. Мне жаль, что я тебе позвонила. И вообще, прости за все.

Господи боже, сказала она. Что случилось, что с тобой?

Все нормально. Просто я была не такой, как надо. Сама не знаю, что сейчас говорю. Жаль, что я не узнала тебя получше и не отнеслась к тебе добрее, извини меня. Я вешаю трубку.

Я сбросила звонок, не успела она хоть что-то вымолвить в ответ. Быстро и жадно набросилась на торт, затем вытерла рот, открыла ноутбук и написала письмо.