Разъяренный повар. Как псевдонаука не дает нам нормально поесть

«Я решила взять на себя ответственность за свою болезнь и привести свое тело к оптимальному состоянию здоровья, чтобы оно могло само себя излечить. Для меня это было простым решением. Я стала думать, какие мои поступки могли способствовать болезни, а потом отказалась от них. Я переключила свой образ жизни с вечеринок, коктейлей и неправильной еды на морковный сок, кофейные клизмы и медитацию и стала активным участником своего лечения».

Джесс поверила, что причиной болезни стали некоторые аспекты ее образа жизни, и бросилась искать спасение, искать способы очистить себя, чтобы снова стать здоровой. И в тяжелый момент жизни, который привел к двойной трагедии, Джесс наткнулась на терапию Герзона. Она посчитала, что начала свое исцеляющее путешествие, и решила писать о своем опыте под ником Воин Велнес (The Wellness Warrior).

Джесс была молода, фотогенична, невероятно привлекательна, ее история завоевала множество сердец в Австралии и, будто по мановению волшебной палочки, открыла ей путь под свет софитов. Невозможно читать ее блог или смотреть видео, не поражаясь мужеству и позитивному настрою. Бренд Wellness Warrior

быстро превратил Джесс в одну из главных австралийских звезд здоровья и процветания с собственными книгами, растущим вниманием медиа и продажей мерча – мощной машиной по производству денег.

Джесс часто повторяла, что вылечилась от рака, подразумевая победу над болезнью с помощью натуральных средств. Впоследствии она отказалась от этих утверждений. В 2010 году Айнско посетила медицинский центр в Мехико и стала ярым адептом терапии Герзона. Джесс рассказывала о том, как важно посещать одну из невероятно дорогих герзоновских клиник, чтобы вылечиться. В одном своем видео о терапии Герзона она сказала: «Нельзя выбирать легкие обходные пути. Система создана с помощью науки. Если вы чего-то не сделаете, терапия не сработает… Она лечит не выборочно, она лечит весь рак».

Сама Джесс легкие пути определенно не выбирала. Продолжение терапии на дому означало, что каждый день на протяжении двух лет она выпивала 12 стаканов овощного сока, ставила четыре кофейные клизмы, употребляла ошеломляющее количество добавок и жила на очень скудной диете. Пожалуй, самое трагичное во всей этой истории то, что в разгар мучительного «лечения» она писала: «Одна мысль помогает мне проходить через терапию – мысль о том, как будет здорово, когда я ее закончу».

Все это время болезнь медленно прогрессировала. Даже когда Джесс видела признаки улучшения и была воодушевлена натуральными методами лечения, болезнь развивалась точно так же, как если бы никакого лечения не было вовсе.

Джесс поставили диагноз в 2008 году. Средняя выживаемость с такой формой саркомы без лечения составляет от пяти до десяти лет. В 2011 году в жизни Джесс произошел перелом. У ее мамы, Шэрин, был диагностирован рак груди. Вдохновленная видимым успехом Джесс с терапией Герзона, Шэрин отказалась от всех видов традиционного лечения. Отказалась от маммографии, биопсии, операции, химиотерапии и лучевой терапии, целиком положившись на метод Герзона с его кофейными клизмами и соковой диетой. Шэрин прожила еще два с половиной года, что примерно соответствует средней продолжительности жизни пациентов с раком груди, которые не проходят лечение. В конце 2013 года она пала жертвой болезни. Если бы Шэрин не отказалась от традиционного лечения, есть вероятность, что она была бы сейчас жива.

Сраженная смертью матери, Джесс почти перестала появляться перед публикой, а ее многочисленные поклонники заметили еще кое-что пугающее. На редких новых фотографиях и во время коротких выходов в свет Джесс как будто прятала свою левую руку. Это привело к подозрениям, что ее состояние ухудшилось. В 2014 году Джесс призналась, что действительно наметилось ухудшение и что опухоль прорвалась сквозь кожу. Было много сообщений о том, что Джесс, в отчаянной попытке продлить свою жизнь, вернулась к традиционному лечению. Но на самом деле с того момента, как она отказалась от традиционной медицины, надежда на спасение была невелика. В феврале 2015 года, через семь лет после постановки диагноза, Джесс Айнско умерла. Ей было всего 30 лет. Ее шансы на долгую жизнь после появления болезни нельзя считать высокими, но благодаря традиционному лечению средняя выживаемость для 72 % пациентов ее возраста с эпителиоидной саркомой составляет десять лет. У нее был бы шанс, и скорее всего, она была бы сейчас жива.