Разлом. Белый и красный террор

Вот они, русский бунт, русская смута…

Удивительно, что вчерашние мирные крестьяне, ограбленные, униженные, обозленные, вдруг стали палачами.

А может, не вдруг — взыграла проснувшаяся генетика? Похоже — да! Но это ДА было с той и с другой стороны.

Уже окоченевших на морозе раздетых коммунаров суд народный после ночного бдения решил всех утром убить! Убивали колками и тычками, поднимая пронзенные тела на заостренные деревянные пики. А потом всех их сожгли на берегу Коммунарского озера.

Когда в волость вернулась советская власть — повторилось то же самое. Теперь убивали мятежников. В Дубынском краеведческом музее есть одна картина: всклокоченный дьякон «посылает проклятия» в адрес красноармейца — продразверсточника. Удар шашкой обрывает жизнь священника.

К маю большевики стали понимать, что в демократию, кажется, наигрались — хватит! Дальнейшее народовластие означало хаос и смерть. Возникла дилемма: либо сдавать власть, либо устанавливать диктатуру и брать хлеб у селян силой с использованием армии и правоохранителей.

Линия фронта теперь проходила между государством и держателями хлебных запасов, без разницы, кто они были — кулаки, помещики, торговцы, середняки. Бедняков тоже потрошили.

«Причиной конфликта являлись цены, — 

писала Елена Прудникова, — правительство проводило хлебную монополию и устанавливало твердые цены, кулаки и торговцы требовали цен вольных, коммерческих, чего государство, во избежание массовой гибели своих граждан от голода, допустить не могло».

При этом кулаки, даже лишившись земли, главенствовали по селам. Они имели авторитетные позиции в конкретной среде обитания, влиявшие на поведенческую мотивацию остальных односельчан, которые хорошо знали народную мудрость, что «без денег проживу, а без хлеба — нет», «лиха беда — хлеба нажить, а с хлебом — кому хочешь можно жить». Поэтому крестьяне прекрасно понимали, что кулак, державший на прицеле поговорку «придет весна — и ты хлебушка попросишь», может помочь им при севе зерном.

Естественно, при таких условиях сельская буржуазия, которую красные называли деревенскими мироедами, легко захватывала власть в местных Советах, лишая государство возможности влиять на положение в хуторах, селах и станицах. Уже к весне 1918 года крестьянство стало проводить свою политику с лозунгом — никаких хлебозаготовок, даешь вольные цены! Такое положение грозило гибелью стране.

В связи с этим хочу привести полный драматизма текст обращения Сердобского уездного исполкома Самарской губернии к крестьянам:

«Товарищи крестьяне! Ссыпка хлеба прекратилась. Причины установлены. Вы сознательно не хотите давать хлеба. Мы вас спрашиваем: «Кому вы отказываете в этом необходимом куске хлеба?» Вашим же братьям-крестьянам голодных губерний, тем, которые в силу исторических условий очутились на плохой почве…

Затем вы отказываете рабочим, которые работают на фабриках и заводах…

Они мрут в мучительной голодной агонии в Москве и Петрограде, из очереди выносят мертвых, и каждое утро в комнатах квартир находят не по одному умершему от голода. Вот кому вы отказываете, запрятав свой хлеб в амбарах».

О том, насколько остро стояла продовольственная проблема, косвенно говорит тот факт, что в конце мая второй человек в советском правительстве — Сталин был назначен руководителем продовольственного дела на Юге России.

Но вернемся к крестьянскому террору.

В середине июля 1918 года продовольственные отряды в Уржумском уезде Вятской губернии несколько дней вели кровопролитные бои с кулацкими бандами. Во время боев были зверски убиты комиссар одного из продотрядов Алеников и много рабочих. Кулаки долго глумились над комиссаром: вырезали ему язык, выкололи глаза, отрезали нос и уши.

В Пензенской губернии из продотрядов, прибывших из Владимирской губернии, за несколько месяцев 1918 года от рук кулаков погибло 12 человек.

На борьбу с коммунистами поднимаются казачьи области. Восстает Украина, крестьяне которой массово выступили против советской власти. Неспокойно себя чувствует и Крестьянско-рабочая Красная армия, а не Рабоче-крестьянская Красная армия (РККА), так как основной костяк ее составляли селяне.