Размен адмирала Бабуева

Нет, штабы делали свою работу не хуже и не лучше других подразделений. Не было же проблем со снабжением, пополнением, личным составом. Матчасть распределяли очень разумно, в уставы и наставления вносили поправки, проверенные войной, очень оперативно. Но вот местами… Все время вспоминал фразу одного поручика из романа Степанова про русско-японскую войну: «Везде и во все времена, основная обязанность любого нормального штаба состоит в том, чтобы создавать ПУТАНИЦУ». Это определение было куда понятнее большинству офицеров, чем монументальные рассуждения Триандафилова и его аналитические труды, которые преподавали в Академии. Однако, подошло время… Ажиотаж в рубке дисциплинированно утих, и адмирал связался с «летунами».

— Ну давай, «Огонек», слушай мою команду… — произнес в микрофон Бабуев, диктуя цифры, украшавшие на планшете воздушной обстановке наскоро проведенные пересекающиеся линии.

«Огонь-1».

«Сейчас посмотрим, какой это Сухов»… — внутренне усмехаясь голосом Верещагина, Румянов отдал от себя РУД. МиГ послушно рванул, одновременно поворачивая и набирая скорость с высотой. Через минуту приемник излучения пискнул, показывая устойчивый сигнал от, скорее всего, «Хокая». Ну ладно, вежливость надо соблюдать, щелкнул и своей РЛС. Кинул штурману работать аккуратнее, узким лучом. Ну-ка, посмотрим расклад. С такого ракурса (юго-восток) их явно не ждали…

Кучка отметок на 11 часов, дистанция 120. Но мы мчимся на них со скоростью уже под два Маха, и еще набираем. Да и они не стоят, а под 45 градусов идут на пересечку вправо. Вот уже и пересекли. Штурман аккуратно поворачивает луч правее. Вторая кучка на пределе, до них за 200 км и идут тоже вправо, но перпендикулярно. Хорошая штука это «Заслон», что ни говори. Фазированную решетку впихнули, кто еще будет шутить, что мол советские микросхемы — самые большие в мире? Еще правее не надо, судя по раскладам, до «Томкэтов» можем и не добить, а они излучение почувствуют. Хотя наверняка радиообмен у них быстрый, и спустя десять секунд все, кто в воздухе будут знать о русских МиГах.

— Слушай, «Огонек», если что, то ты без глупостей там. Сдохнуть и все такое, ну ты меня понял? Случись что — мы вас будем вытаскивать сразу как сами окажемся в списке живых. Водичка тут теплая, встретим хорошо… Если что…

Скажет или нет? Румянов сразу понял, что адмирал ему соврал. Нет, «корову» может и пришлют, но моряк не знал в каком формате приходит подтверждение на вылет заправщика, и очень мягко обошел детали. И ведь упрекнуть его не в чем. Он адмирал и действует как адмирал. Выигрывает сражение, уничтожая как можно больше врагов, и сохраняя как можно больше своих жизней. А вот думает он как адмирал, или как сволочь — похоже, мы скоро узнаем. Скажет сейчас что заправщика не будет — значит намекает, что вам один хрен тут крышка, деритесь до конца. Или если не подберет из воды, благо кто уцелеет. Свидетелей, что гражданин соврамши, остаться не должно.

У Румянова было время подумать. Хотелось вспомнить что-то из патриотичного, но единственное что сейчас из такого пришло на ум — «Велика Россия, а отступать некуда». Но ведь за ними была далеко не Москва. Тысяча километров теплой Атлантики, даже острова Зеленого Мыса и Мадейра были уже за ними, и Европа практически вся тоже принадлежала им.

— Вперед, обезьяны, или Вы собираетесь жить вечно? — раздался ехидный голос штурмана, сидящего сзади. Судя по всему, это как раз была какая-то цитата. Как сходятся мысли у двух членов экипажа, прошедших столько вместе.

— Кто это сказал?

— Я у Хайнлайна прочитал.

Ну вот с цитатой американского фантаста и пойдем мочить американцев. Нормально, чо. Вполне по-русски. Замполита у них в экипаже не предусмотрено, выговорешник никому не светит…

— Игорь, работай наверняка, как понял.

— По другому не будет, Илюха.

Та сторона.

Как-же не вовремя все! Только что эфир взорвался голосами, обсуждая пуск русскими своих ракет. Только начали выяснять, смогут ли ушедшие к «Медведям» Ф-14 как-то поучаствовать в перехвате «Гранитов». Быстро поняли что мало будет толку, неудачный очень ракурс. Повернуть на «Граниты» через правое крыло мешает неладный крейсер, а разворачиваться вдогон через левое… Можно, но… тут последовал новый доклад. Русские «Фоксхаунды» прут в лоб на правое ударное крыло. Вроде каждое событие само по себе не несло ничего драматичного, и каждое купировалось, средства и силы были. Но вываленные русскими кучей в один момент времени, они качественно вышли на другой уровень.

Не было времени все осмыслять и переваривать. Время моментально оказалось самым дефицитным ресурсом. Осознание боя стало представлять из себя осознания набора заранее продуманных заготовок. Каждый американский офицер сейчас сосредоточился на своем участке, готовый повернуть все свои силы на вариант действий, указанный командиром.