Что касается таинства Евхаристии, то, действительно, оно совершается только во время обедни, потому что обедня – это и есть другое название таинства Евхаристии, той божественной службы, которую, по заповеди Греческой Церкви, мы совершаем только до полудня, утром, и в чине которой предусмотрено это таинство. Обедня – это перевод греческого слова δεῖπνον – вечеря, трапеза. Но только в Евангелии мы употребляем слово «вечеря», когда говорим о последней вечере Христовой, а в богослужении мы употребляем другое слово – «обедня». Но и то и другое славянское слово восходят к одному греческому слову, имея в виду одно и то же: последнюю трапезу Христову с Его учениками, участниками которой мы все становимся во время совершения литургии, обедни, таинства Евхаристии.
Спаситель говорит: «Я не буду пить от сего плода лозного, доколе не буду этого совершать в Царстве» (ср. Лк 22: 18). Откройте Евангелие от Луки, и вы там найдете, что речь идет о плоде виноградном. И потом, молитва, которая с глубокой древности читается над евхаристической Чашей, восходит к той молитве, которую иудеи читали именно над чашей с вином: «Благословен Ты, Боже, сотворивший плод виноградный»[20]
. Так вот, ясно и из этого молитвенного текста, и из того, что сказано в Евангелии от Луки, что это чаша с вином виноградным, чаша от плода лозного. И потом, мы знаем с вами из ритуала иудеев, который Иисус повторяет в Тайной вечере, что они на таких трапезах пили вино виноградное. И поэтому с древних времен ничто другое, кроме как виноградное вино, для совершения таинства Евхаристии не употребляется. Об этом многократно говорится в разных богослужебных книгах и богослужебных указаниях: что ни в коем случае нельзя употреблять яблочное или ягодное вино или сок – только виноградное. Потому что это «плод лозный», плод виноградный.Похоже, что та литургия, которая совершается ныне, не так уж сильно отличается от литургии первых христиан. Потому что у нас есть довольно много литургических памятников первых веков, восходящих и к эпохе священномученика Ипполита Римского (II век), и к эпохе святителей Василия Великого и Иоанна Златоуста. В проповедях святителя Иоанна Златоуста очень много цитат из Божественной литургии; по этим цитатам можно восстановить последование. У нас есть другие древние литургические памятники, и похоже, что в основном чин литургии почти апостольских времен был уже близок к нашему.
Замечательный православный ученый, священник и проповедник отец Киприан (Керн), который, увы, трудился не на родине, а во Франции (потому что он оказался в эмиграции, был директором Свято-Сергиевского института в Париже), – написал прекрасную книгу, которая так и называется: «Евхаристия». В первой части этой книги он дает довольно подробный обзор всех древних литургических памятников. К счастью, эта книга нам доступна, потому что, изданная парижским издательством «YMCA Press», которым руководит Никита Алексеевич Струве, она затем была переиздана здесь, в России и довольно широко продавалась в православной книготорговле. Так что всех, кто интересуется древними чинами разных литургий, я адресую к книге отца Киприана, действительно замечательной книге удивительного нашего православного пастыря, богослова и свидетеля о подлинности Христовой веры.
Через таинство Евхаристии мы становимся участниками не какой-то новой вечери, а всё той же вечери, которую совершил Сам Господь наш Иисус Христос. По сути, Евхаристия – это не повторение Тайной Вечери, а это наше, абсолютно логически не объяснимое включение в ту Тайную Вечерю, которую совершил Христос. Именно потому так важно поминовение во время литургии всех живых и особенно всех усопших, что, по большому счету, это единственное место, где мы встречаемся со всеми, кто жил даже в незапамятные времена. Потому что все, кто за эти две тысячи лет принял участие в таинстве Евхаристии, – все мы вместе причащаемся от одной Чаши, все мы вместе оказываемся участниками одной евхаристической трапезы. По этой причине очень важно вспомнить этих людей в евхаристических молитвах – святых и грешников, тех, кого помнит вся Церковь, и тех, о ком почти все забыли, о ком помнят единицы. Вот почему [можно сказать] что в таинстве Евхаристии всё человечество собирается вокруг Господа, вокруг Иисуса.