Разочарование. Пятый пояс

— Собрат Пиатрий, откуда такие мысли, я ведь даже не получаю с них платы! Ты же помнишь, что я в прошлый раз пробыл на выходе дольше, чем должен был? — дождавшись его короткого кивка, я довольно хмыкнул. — Во-от. Поэтому и очередной пропущу. Неделя в лечебнице, затем на пять дней в твою мастерскую, два дня буду лечить себя, а затем снова сюда, лечить других. Это уже считай, месяц пройдёт, прежде чем я двинусь к воротам города.

— Всего три недели, а главные ворота города — это портал, но ты не ответил на главный вопрос, собрат Орзуф.

— Вот оно как… — я откинулся назад, с интересом спросил. — Может, чтобы убедиться, используешь артефакт Истины? А может, ты и не для себя интересуешься? Неужто твои благодетели не могут спросить сами?

— Я веду с ними дела, но до уровня мальчика на побегушках ещё не упал и, надеюсь, никогда не упаду. Я говорю с тобой, как собрат с собратом. Ты действительно умеешь сводить застарелые шрамы после стихийных ядов?

Хотелось засмеяться. А я и не заметил, когда это мы с Пиатрием стали так близки? Собрат с собратом. Хорошо ещё, не просит назвать себя братом. Но во многом он прав, он справедливо ведёт со мной дела, я должен отплатить ему тем же. Хотя бы за подвал.

— Я пару раз пробовал раньше и у меня получалось, да и сейчас слухи эти поползли не на пустом месте. Я помог в выходе одной идущей, её зовут Лая, и у неё была старая рана, которая мешала управляться с мечом. Больше некому было в вашем городе рассказать, что я могу убирать шрамы.

Пиатрий вновь расплылся в улыбке:

— Отлично, отлично, тот день, когда ты вошёл в мою мастерскую, собрат Орзуф, стал счастливым днём, — Пиатрий наклонился мне ещё сильней, так сильно, что я уже боялся, что он свалится, впечатавшись носом в стол между нами. Мыслеречь его стала больше похоже на шёпот. — Но это ведь очень глубинное воздействие на саму суть тела, на меридианы и узлы, верно?

Я не видел смысла отрицать очевидное любому лекарю. Пусть Пиатрий и алхимик, но явно очень хорошо разбирается и в лекарском деле. Во всяком случае в основах, которые нужны были ему, чтобы, вообще, создать свой лекарский дом. Поэтому я лишь молча кивнул.

— А что со следующим этапом, собрат Орзуф, ты можешь убирать шрамы на меридианах?

— Нет, собрат Пиатрий, не могу и никогда не смогу, — без малейшего промедления солгал я.

Пусть я то и дело ощущаю себя слишком глупым в этом их Пятом поясе, многого не понимая, но то, что помощь, которую я оказываю себе и оказал Виликор, никто больше не оказывает, я отчётливо осознавал. И неважно, Второй пояс вокруг или Пятый. Даже Виликор, родившая в Третьем, ни о чём подобном не помнила.

Я достаточно хорошо осмотрел тело Лаи, чтобы понять — она, Предводитель, не исправила последствий срыва техник, сражений и ядов, которые оставили шрамы на её меридианах. А что к этому привело — нехватка ли это денег или, вообще, отсутствие возможности сделать — уже не так важно в этом деле.

Хотя по поведению Пиатрия ясно — сама возможность существует. Есть такие лекари. Но нет, Пиатрий, это не я. Не нужно мне таких проблем. Это золотая клетка почище, чем для мастера Указов.

— Жаль, очень жаль, — со вздохом протянул Пиатрий и тут же спросил. — А чем ты, вообще, стираешь шрамы? Что за техника способна на такое?

Не поверил. Ну и ладно.

— Техника? Здесь важна не техника, а упорство и осторожность, — расплывчато ответил я и тут же сам поинтересовался. — Собрат Пиатрий, а ты владеешь духовным взглядом лекаря?

— Я алхимик, — напомнил мне он. — Иначе был бы лекарем.