Разорванная пара

— Да, — юлить не стал. Этот запах везде. Она им пропитана. Но вместо бесконтрольной ярости, как в прошлый раз, это вызвало лишь тоску.

— Отпусти. Я сама пойду, — девушка попыталась выскользнуть из моих рук, но я не позволил этого сделать, к себе лишь крепче прижал, потому что страшно. Казалось, стоило на миг отпустить, и потеряю то, что у нас осталось.

— Не бойся, — к виску нежно губами прикоснулся, зажмурившись, а сердце на разрыв, билось судорожно, захлебываясь кровью.

* * *

Мы молчали до самого дома, думая об одном и том же, но не находя в себе слов, чтобы обсудить это. Между нами стояла осязаемая стена, которую не было сил пробивать. Мы устали, и она, и я. Хотелось просто лечь, закрыть глаза и надеяться, что завтрашний день принесет хоть немного ясности и облегчения.

Я поднялся по ступеням крыльца, зашел внутрь и только там поставил ее на пол.

— Иди спать, — потянул ее за собой к лестнице, но Таня уперлась.

— Нет. Мне надо в душ. Я задыхаюсь.

Я тоже, поэтому просто кивнул и отпустил ее руку. Мы поднялись наверх, каждый в свою комнату. Забирался в кабину и просто стоял, подставив лицо под колючие струи воды, не чувствуя ни тепла, ни холода. Мне хотелось лишь одного — к Тане. Прикоснуться к ней, обнять, почувствовать ее рядом с собой. Это желание так сильно, что не смог ему сопротивляться.

Выключив воду, выскочил из душевой кабинки, наскоро обтерся, натянул домашние спортивные штаны и стремительно из комнаты вышел. Правда на пороге, перед ее дверью робость напала, аж в горле пересохло. Аккуратно ручку вниз опустил, приоткрывая дверь, и набравшись смелости, как перед прыжком в пропасть, шагнул внутрь. В тот же миг навстречу мне из ванной Таня вышла, обмотанная полотенцем, едва прикрывающим пятую точку. Заметив меня замерла, как вкопанная, а я смотрел и не мог оторваться, жадно взглядом по ней шарил. Как же мне ее не хватало. Как хотелось прикоснуться, до ломоты в теле.

От жутких шрамов на плече не осталось и следа. Но они не исчезли. Они внутри нее — на душе, на сердце, некрасивыми рубцами отпечатались, как напоминание о том, каким жестоким бывает зверь.

Смотрел на тонкую ладную фигурку, и желание само собой в крови разгоралось. Не понимая, что делаю, к ней шагнул, подходя вплотную, чувствуя тепло, слыша, как сердце ее ускорилось, как надсадно втягивала воздух, выдавая себя с головой. Ее взгляд потемнел и намертво прилип к моим губам, а в воздухе сладкий аромат влечения разлился. Ей хотелось, чтобы я прикоснулся! Чтобы поцеловал!

Склонившись к ней, легко коснулся ее губ, хмелея от от желанного вкуса. Руками талию обвил, к себе притягивая. Таня задрожала, завибрировала в моих руках, чуть подалась навстречу, но потом замерла.

— Не надо, пожалуйста, — ее шепот прозвучал громче пушечного выстрела.

— Почему? — легко удерживал ее, по-прежнему к себе прижимая, наслаждаясь теплом, которого так не хватало.

Одурманивающий аромат ее желания щекотал ноздри, доводя до исступления.

— Руслан, пожалуйста, не надо, — произнесла сдавленно, и я отпустил. Не хотя, через силу. Ощущение — будто в пустоту окунулся.

Она отступила на пару шагов, обхватила себя руками, словно путник в зимнюю ночь, а потом взгляд кристальных глаз на меня подняла. Такой пронзительный, что дыхание перехватило.

— Не мучай ее, — в дрожащем голосе мольба неприкрытая, — ей плохо.

— Плохо? — поинтересовался с неприкрытым недоумением.

Грифельная волчица сегодня от души нервы всем нам потрепала. Уж кому плохо, так это Тане!



— Сегодня, когда с Виктором ушла, — от этого имени в комнате тесно стало, будто он третьим к нам ворвался, бесцеремонно расталкивая локтями.

Поморщился недовольно, но Таня твердо продолжала:

— Они нежности были полны, их тянуло друг к другу, и напряжение сексуальное такое было, что лес мог вспыхнуть от их огня.

Бл****, зачем она мне это говорит?

— А я чуть с ума не сошла! Меня тошнило от этих прикосновений. Это отвратительно, когда ласкает кто-то чужой! Больно! И от беспомощности сдохнуть хочется.

— К чему ты это говоришь?

— Она сейчас испытывает то же самое. Я тянусь к себе, а она трясется от мысли, чем все это может закончится, — Таня сникла, опустив взгляд вниз. Безжалостное признание душу терзало, моментально охладив чувственный запал.

В жизни так хреново не было. Таня верно сказала — сдохнуть хочется.

— Ты права. Не стоит, — хрипло выдохнул и отступил, — я, пожалуй, пойду.

Таня растерянно кивнула и проводила меня тоскливым взглядом.

В комнату свою ворвался, будто за мной демоны гнались. Завалился в кровать, не надеясь, что заснуть удастся, руки за голову закинул и взгляд в потолок вперил, будто там ответы мог найти.

Утро принесло с собой хмурое небо за окном, головную боль и подавленное настроение. Полночи думал, ища выход из поганой ситуации. Вариант был, только один, и я не уверен, что Таня его примет.