Разорванные цепи

— Эсмира, она так похожа на тебя! Я ведь ничего не покупала для нее. Нужно пойти и купить кое-какую одежду и ткань для пеленок, — сказала Садагет, опуская малышку в кроватку.

Но только бабушка положила девочку в кроватку, как та начала плакать.

— Она, наверно, голодная, — предположила Садагет и снова взяла девочку на руки, чтобы передать ее Эсмире. — Тебе надо покормить ее.

Эсмира расстегнула сорочку и приложила ребенка к груди.

— Мне надо идти, пока магазины открыты. Вернусь через пару часов, — сказала бабушка. Тем временем Эсмира нежно держала ребенка, излучая сияющую радость.

— Ты — моя малышка. Ты — нежданная гостья. Ты — мое солнышко. Я тебя люблю, кроха. Ты — мой ангел, ты — моя радость, — пела она Сильване.

Поцеловав дочку в лобик со всей нежностью, Эсмира переключилась на мысли о Самеде и о своем будущем. Она понимала, что люди осудят ее за то, что она спала с ним без брака, но в ее положении делать что-либо было уже поздно. «И почему меня должно волновать, что подумают люди? Я не проститутка, я никого не убила, не причинила никому вреда, не пошла против своих моральных принципов и ценностных установок. В любом случае моя жизнь и счастье не зависит от этих людей».

Глядя на ребенка, Эсмира поняла, что, если она и дальше будет бояться общественного мнения и осуждения, она не сможет жить полной жизнью и быть счастливой. И хотя ей пришлось заплатить за то, что однажды проявила слабость и потеряла над собой контроль, она не собиралась опускать голову. Как только Эсмира поняла, что прошлое уже не изменить, она решила уверенно идти вперед и сделать все, чтобы не только обеспечить счастливую и полноценную жизнь своей дочери, но и почувствовать себя счастливой от этого. Новоиспеченная мать поняла, что нет смысла зацикливаться на прошлых ошибках и их негативном осмыслении. Вместо этого лучше сосредоточиться на создании стабильного будущего для нее и Сильваны. «Я буду бороться за себя и за счастливое будущее моего ребенка, и я не позволю никому помешать или испортить нам жизнь».

* * *

По предписанию врача Эсмира оставалась с ребенком в больнице несколько дней. Педиатр хотел убедиться, что ребенок мог самостоятельно дышать, а также что все его жизненно важные органы функционируют должным образом. Пока Эсмира была в больнице, Садагет купила новую одежду и небольшую кроватку для внучки. Она снова пыталась дозвониться до Самеда, но так как попытки были тщетными, она отправилась прямиком в университет. Оказавшись там, она встретила его друга Намика, 25-летнего азербайджанского студента с оливковым цветом лица. В сравнении с Садагет, рост которой был почти карликовым и составлял всего 152 см, Намик казался гигантом. Она испытывала неловкость при общении с ним, так как ей пришлось задирать голову, чтобы увидеть его лицо. Паренек дал Садагет номер телефона Татьяны, сообщив, что Самед живет у нее. Прежде чем уйти из университета, Садагет сказала Намику:

— Может быть, я так и не найду Самеда. Если увидите его, пожалуйста, скажите, что моя дочь родила его девочку.

Его глаза широко раскрылись, и он прикрыл рот рукой:

— У него есть ребенок? Не может быть!

Садагет скрестила руки на груди, нахмурившись:

— Он бросил мою дочь как раз, когда она забеременела его ребенком.

Намик неодобрительно покачал головой:

— Я его знаю с тех пор, как он приехал в Баку, но он никогда не говорил мне ничего о вашей дочери. Он разбил много сердец. Но я просто ошарашен тем, что он оставил женщину, беременную его ребенком. Я надеюсь, он возьмет на себя ответственность за дитя.

— Спасибо за заботу, молодой человек, — ответила Садагет.

— Мне пора на лекцию, — сказал молодой парень, глядя на студентов, поднимающихся по лестнице.

— До свиданья, еще раз спасибо, — повторила Садагет, направляясь прочь.

— До свиданья, — сказал друг Самеда, уходя. «Я думал, что Самед осторожен. Как ему удалось оплодотворить ее?» — размышлял Намик по пути в класс.

Через три дня Эсмира с новорожденной дочкой покинула больницу. Увидев молодую девушку с ребенком на руках, соседи были поражены неожиданным пополнением в семье Садагет, так как Эсмира скрывала и свой фальшивый брак, и беременность. Именно поэтому теперь они задавались вопросом, кто же отец ребенка. Некоторые соседи, стоявшие на улице во время возвращения Эсмиры, уже начали сплетничать:

— Не могу поверить, что дочь Садагет родила ребенка вне брака! Какой стыд!

— Как же ей удалось скрыть беременность?

— Знаете ли вы, кто отец?

— У них жил какой-то молодой человек, может, он отец.

— Я думала, это был племянник Садагет.