Разозленные

Грейс проигнорировала комментарий так же, как ранее проигнорировала его попытку обменяться рукопожатиями. Вместо этого она сняла с плеча кожаную сумку, открыла ее и вытащила конверт. Передавая его Лютеру, она старалась не прикоснуться пальцами в перчатках к его коже.

Какое счастье. Самая волнующая женщина, когда-либо встречавшаяся в его жизни, боится прикасаться к другому человеку. «Ну, я ведь тоже не совсем нормальный».

Открыв конверт, он вытащил водительские права, несколько кредиток и сложенную вдвое бронь на отель. Быстро просмотрев права и кредитки, Лютер узнал, что его новое имя — Эндрю Карстэрс, и что живет он в Лос-Анджелесе. Лист бумаги с бронью на отель поведал ему, что он женат. Лютер поднял голову.

— Приятно познакомиться, миссис Карстэрс, — сказал он, снова складывая листок.

К его удивлению, Грейс покраснела и быстро засунула руки в перчатках обратно в карманы плаща.

— Мистер Джонс не говорил мне о нашем прикрытии, пока не стало слишком поздно. Отказаться от задания уже было нельзя.

— Джонс умеет получать от своих агентов все, что хочет. — Лютер посмотрел на часы. — У нас есть немного времени до полета на Мауи. Хотите перекусить?

— Я не голодна, но не отказалась бы от чашечки кофе.

— Звучит неплохо.

Они прошли небольшое расстояние до кофейной. Лютер заметил, что Грейс заказала черный кофе. Он пил точно такой же. «Здорово, хоть что-то общее. Думай о хорошем».

Они сидели за одним из крошечных столиков.

Он изучал руку Грейс, в которой та держала чашку.

— Вам придется снять перчатки перед тем, как мы сядем на самолет, — спокойно заметил Лютер.

Она застыла с чашкой в руках.

— Почему?

— Потому что, если не снимете, будете как… ну, в общем, как бельмо на глазу.

Грейс вздрогнула и посмотрела на свои руки.

— Я боялась, что вы так скажете.

— Все так серьезно? — спросил Лютер.

— У меня есть причины, — спокойно ответила Грейс.

Он кивнул в сторону трости, подвешенной за край стола.

— Как и у меня. Мои физического характера. А ваши?

— Психического. Проблема связанна с моим контактным восприятием, что время от времени создает сложности.

— Консультировались с кем-нибудь из Общества?

Грейс прищурилась. Лютер физически ощутил, как она отдалилась от него.

— Нет, — холодно ответила она.

— Послушайте, я понимаю, что в нормальных обстоятельствах это было бы не мое дело, но, учитывая, что у нас совместная работа на Мауи, я должен знать, во что я сейчас ввязываюсь.

Грейс превратилась в статую.

— Вам не о чем волноваться. Уверяю вас, моя фобия не мешает моему таланту читать ауры.

— Чудесно. Но вам все равно придется снять перчатки. Сможете?

Несколько секунд ему казалось, что она пошлет его к черту. Однако Грейс очень медленно сняла сначала одну перчатку, затем другую, положила их в сумочку и взяла чашку с кофе.

— Довольны? — спросила она.

Ее руки выглядели удивительно нежными, с аккуратно подпиленными ногтями без лака. Кольца не было.

— Да, — ответил Лютер и выдохнул. — Сожалею об этом.

— Угу. — Ее явно не впечатлили его извинения.

— С вами все будет в порядке? — спокойно поинтересовался Лютер.

— Не волнуйтесь обо мне, — холодно отозвалась Грейс. — Я сама могу о себе позаботиться.

— Вам не привыкать, верно?

— Да, — сказала она. — Верно.

ГЛАВА 6

После недолгого перелета на Мауи Лютера и Грейс ожидала арендованная машина, забронированная на имя Эндрю Карстэрса. «Джонс и Джонс» неплохо подготовились, подумала Грейс.

— Включить кондиционер? — спросил Лютер, садясь за руль.

— Нет, спасибо. Не люблю кондиционеры, использую только в крайнем случае. Предпочитаю открыть окно.

— Я тоже. — Он завел машину и выехал со стоянки.

Грейс обдумывала свои первые впечатления от Лютера Мэлоуна. Итог можно было подвести тремя словами: сильный, владеющий собой, восхитительный. Ну ладно, было и четвертое пришедшее на ум слово: возбуждающий. В воздухе витало какое-то неосязаемое напряжение, по крайней мере, на той стороне, где сидела она. В различные моменты своей жизни Грейс встречала и других привлекательных мужчин, но никогда не испытывала ничего похожего на этот возбуждающий прилив сладостного предчувствия. Из-за этого она полностью запуталась в своих ощущениях, хотя и не испытывала дискомфорта.

Сила всегда интриговала; сила, которую, казалось бы, без труда контролировал Лютер, была особенно интригующей, по крайней мере, для нее. Одного взгляда на его ауру хватило, чтобы понять: восьмым уровнем здесь и не пахнет. Скорее, речь идет о десятом или даже выше. Очевидно, Лютеру удалось сделать так, чтобы этот маленький нюанс не вошел в его досье. Грейс не могла его упрекнуть. Она тоже занизила свой уровень. В Обществе сильные таланты носили ярлык «экзотичные». И термин этот не выражал ни восхищения, ни уважения. В лучшем случае другой парапсихолог относился к сильному таланту любого рода с долей осторожности. В худшем их избегали. Сила может быть как интригующей, так и опасной.