Разрезающий лабиринт

— Да, мы попались, — сказал Айзек. — Не понимаю, зачем это все? Зачем им нужны не только гигантские летающие корабли и гореходы или как их там… Зачем им понадобилась целая армия шизов? Чтобы захватить десяток безоружных людей, которые не умеют драться, не знают местности и не имеют плана действий? Они что, ненормальные? Мне ничего другого в голову не приходит. Они сумасшедшие.

— Вполне возможно, — пожала плечами Садина.

Триш согласно кивнула. Айзек продолжал логические рассуждения:

— Так, ладно. Во-первых, что все это значит? Во-вторых, что нам теперь делать?

Все опустили глаза, осмысливая сказанное. Айзек вспоминал мелкие детали, которые они обсудили, и пытался сложить цельную картину, двигая кусочки пазла в разные стороны, вверх и вниз, пропуская через свое внутреннее видение.

— Я мало что знаю, — сказала Садина. — Мы летим по крайней мере несколько часов. Понятия не имею, в каком направлении или с какой скоростью, но путь явно не близкий. В любом случае, думаю, нас не ждет ничего хорошего. Все очень просто.

— Проще не бывает, — согласилась Триш.

— Куда уж проще, — прошептал Айзек. — И… что вы думаете?

Триш и Садина посмотрели друг на дружку, затем обе перевели взгляд на Айзека.

— Мы должны бежать с этого навороченного корабля, Айзек, пока нас здесь не убили или не сделали чего похуже, — заявила Садина.

Проще некуда.

Айзек с тяжелым сердцем понял, что все эти разговоры ни к чему не привели.

4

Джеки

Долгие часы в маленькой, до отказа набитой камере, запах потных ног, другие неприятные запахи, нытье, стоны, безмолвные молитвы… Нет, это просто невыносимо! Джеки жадно втягивала в легкие спертый воздух.

Когда их поймали, машина долго тряслась и подпрыгивала. Желудок подскакивал к горлу, особенно один раз, когда корабль задрожал и резко дернулся. Джеки подумала, что, вероятно, машины втащили обратно в берги, и те вновь взлетели. Полет. Она летит. Невозможно представить. Она летит над землей.

Джеки наконец отвлеклась. Закрыла глаза, подумала о своих любимых местах, перестала реагировать на физические раздражители. Притворилась, что ее нет.

Прошло еще несколько часов. Открылась дверь.

В комнату ворвался вихрь прохладного воздуха, невероятно чистого и свежего. Джеки сделала несколько жадных вдохов, втягивая его как можно глубже, и сразу стало легче. Осталось лишь непреодолимое, сокрушительное беспокойство.

В дверном проеме появился человек в балахоне из грубой материи — и надолго застыл на пороге. За его спиной сиял яркий свет, и оттуда доносились стрекот, писк и гудение работающих механизмов. Лицо человека скрывала странная маска — овал из жесткого пластика или металла с прорезями для глаз и рта, чтобы он мог видеть, дышать и разговаривать. Дьявольски жуткий тип.

— Кто будет говорить от имени группы? — спросил мужчина. — Мне нужен представитель.

«Какое бессердечие, — подумала Джеки. — Зная, что пленники должны испытывать растерянность и страх, не выразить сострадания, не посочувствовать!» За это легко ухватиться. С помощью ненависти к этому человеку можно вырваться из болота, в котором она увязла. Все, кроме Миоко, спали — вырубились от усталости и страха.

— Я, — сказала слабым голосом Джеки и подняла руку, чтобы было понятно: она вызвалась добровольно.

Миоко уставилась на нее, удивившись даже больше самой Джеки.

— Ты с ума сошла? — спросила она, видимо, задаваясь вопросом, что нашло на эту плаксу, которую приходилось без конца успокаивать. — Пусть идет миз Коуэн или кто-то из членов совета. Или Доминик. Он самый сильный.

Вспыхнувшая злость лишь укрепила решимость Джеки.

— Думаю, не обязательно должен идти самый старший или самый сильный. Сойдет и самый умный.

Миоко улыбнулась и одобрительно кивнула.

— Тогда пойдем, — сказал невежа в маске. — Я не требую от вас человеческих жертв ради Вспышки. Нужен тот, кто способен говорить от имени остальных. Пойдем, пожалуйста.

Джеки не понимала, кто этот человек. Может, просто мальчик на побегушках? Она встала, отгоняя страх, преследовавший ее последние несколько часов, и вышла из камеры за мужчиной.

5

Минхо

Привели девушку, темнокожую, черноволосую, со сверкающими глазами. Минхо не совсем понимал, какие эмоции выражает этот горящий взгляд. Нечто среднее между детским страхом и убийственной яростью. Через плечо девушки была перекинута толстая длинная коса. Скорбящий Баррус указал ей на стул напротив Сироты и тихо выскользнул из комнаты.

Сироте дали указания, что делать. Но его внутренние механизмы дали сбой, когда он с разочарованием понял, что перед ним сидит не Рокси.

— Как тебя зовут? — спросил он.

— Джеки. А тебя?

Он колебался меньше секунды. Рассмотрел несколько вариантов и выбрал.

— Думаю, ты уже знаешь. Гм… Минхо.

Он помолчал, ожидая, что она удивится его кощунственному поступку: открыто назвать себя. Кроме того, он знал: за ним, вероятно, следят, подглядывают и подслушивают, так что пришлось пойти на просчитанный риск. Именно так. Он все рассчитал. Показать слишком много смирения — и никто не поверит в его раскаяние.