Разреженный воздух

Раньше, в ду́ше, мы обменялись настоящими соединительными кодами. Прижались друг к другу ниже пояса, вода стекает по ее и моей груди, собираясь в лужицы и стекая там, где наши животы прижимались друг к другу. Взгляды жестко сцепились в жарком воздухе – мы открыли друг другу свои внутренности и обменялись протоколами рукопожатия. На этот раз никакого внешнего механизма в качестве посредника, и в таком новом уровне открытости чувствовалось что-то глубокое и ужасающее. В этот момент наши руки обхватили друг друга, до странности крепко, словно для того, чтобы никто из нас не упал.

И все равно оставалось ощущение внезапного падения – падения в пристальный взгляд ее темных глаз, как будто это был ночной океан.

На мгновение я едва не поскользнулся и не упал на Мэдисон.

С тех самых пор Рис безостановочно костерила меня за это. На всякий случай она составила для меня аккуратный маленький список всех дополнительных мероприятий по борьбе с внешними вторжениями, которые сейчас проводила, и в течение двадцати следующих минут выводила его мне на левый глаз.

Теперь Мэдисон Мадекве слегка приподнялась на постели и снова встретилась со мной взглядом. В правом нижнем поле моего зрения вспыхнули буквенно-цифровые символы, переместились влево и погасли.

– Это он, – тихо произнесла она. – Лучше бы тебе не облажаться, Вейл. Если ты облажаешься, я ничем не смогу тебе помочь.

* * *

– Ты действительно доверяешь этой женщине?

Я откинулся на спинку роскошного кресла в номере Декейтера и уставился в бледно-золотые потусторонние глубины «Лафройга». По моему лицу медленно расползалась улыбка.

– Я сказал что-то смешное? – проворчал Милтон.

– Да. То же самое она спросила о тебе.

– А вот это охеренно невежливо, не находишь? – он беспокойно прошелся по комнате с бокалом в руке. Остановился у окна и уставился вниз так, словно пытался разглядеть прячущихся на улице врагов. – Учитывая, что я – единственное, что стоит между ней и поездкой в наручниках обратно в Брэдбери или неглубокой могилой за чертой города.

Я пожал плечами:

– Она – флотский офицер из КСО. Чего ты ожидал, букета цветов?

– Я понятия не имею, чего ожидать, Хак. Пока ты на прошлой неделе не ворвался в город, земные военные не копались в нашей песочнице.

– Вообще-то копались. Ты просто об этом не знал. Идальго – тоже флотский офицер из КСО. Вот почему последние пять лет он водил тебя за нос.

Вот теперь он отвернулся от окна и уставился на меня широко раскрытыми глазами.

– Эта сука – флотский?

– Теперь тот факт, что ты его так и не поймал, уже не слишком бьет по самооценке, да?

Декейтер вернулся в гостиную и встал надо мной, словно учитель над неуспевающим учеником.

– Ты танцуешь с флотским разведчиком? Ты же знаешь, что случится, если все пойдет наперекосяк, верно?

Я отхлебнул «Лафройга».

– У меня и раньше случались флотские танцы.

– О, да вы только послушайте! У нас тут крутой оверрайдер. Хоть в одном из этих танцев был потенциальный военный переворот?

– Не то чтобы.

– Не то чтобы. – Он мрачно кивнул. – Хорошо, давай поговорим о другой незначительной проблеме. Ты хоть представляешь, как трудно будет помешать Ирени и ее друзьям из большого города закопать тебя на месте, едва они узнают, что ты все еще жив?

– Как насчет угрозы полномасштабного военного вторжения? Это сойдет? Потому что именно оно и произойдет, Милт, если мы с тобой не разберемся с этим делом.

– Ты собираешься разобраться с военным переворотом? Хак, ты вообще слышишь, о чем говоришь?

Я заметил, что его слегка потряхивает. Кожа вокруг глаз дергалась. Я понял, что ни смерть Ракель Аллауки, ни возвращение Ирени не облегчили ему сон по ночам.

– Как там дети? – тихо поинтересовался я.

Он отхлебнул виски.

– Она их не привезла. Они все еще в Брэдбери, за ними приглядывает какая-то херова няня-ниндзя из familia.

– Может, это и к лучшему, если она ожидает, что здесь станет горячо.

– Что, еще горячее, чем после того как ее сестру вместе со всей свитой неизвестные положили на бывшем секретном объекте Флота? – Он сердито уставился на меня сверху вниз. – Что там на самом деле произошло, Хак? Что ты сделал?

Я пристально взглянул на него в ответ.

– Ты не хочешь этого знать.

– Я, сука, тебя об этом спрашиваю, разве не так?

– Да. И если я тебе расскажу, то это у тебя на лице будет написано во время разговора с бывшей женой. Которая, несомненно, теперь носит гарнитуру всякий раз, как вы встречаетесь. Ты всегда был дерьмовым обманщиком, Милт. Сомневаюсь, что с возрастом ты стал лгать лучше.

На долгую долю секунды им овладела ярость. Верхняя губа приподнялась в зверском оскале, челюсти плотно сжались. Затем, внезапно, все исчезло. Он сник.

– Какой же ты засранец, – устало произнес он.

Я развел руками.

– Это встроенная опция. Что собираешься делать?

Он фыркнул – это вполне могло быть подобие смешка, – допил остатки виски и обхватил пустой бокал ладонью так, словно собирался меня им ударить. Вместо этого тяжело опустился в кресло напротив. Приземлился, словно сброшенный с орбиты груз, который никто не потрудился должным образом закрепить.

– Ладно, хорошо, – произнес он.