Разрушитель миров

Помимо Адиры, вблизи от границы не осталось ни одного поселения: все они были либо стерты с лица земли, либо покинуты во время боев, которые то и дело вспыхивали здесь на протяжении веков. Даже на горизонте Дому не удавалось заметить ни деревни, ни замка. Лишь около полудня, когда солнце начало склоняться к далекой гряде Вардийских гор, он увидел вдали что-то наподобие кляксы, от которой поднималась струйка дыма. «Какой-нибудь трактир или постоялый двор», – понял Дом, когда они приблизились к этому месту достаточно, чтобы он смог рассмотреть крытую соломой крышу и каменную каминную трубу, выдающуюся на фоне неба. Здание было построено в форме подковы и стояло на пересечение двух троп. Перекресток.

Где-то за милю до таверны ему в нос ударил кислый пивной запах. «Кажется, мне здесь не понравится», – подумал Дом, скача вперед. Солнце скрывалось за горами.

Когда Сарн распахнула дверь трактира, он понял, что не ошибся.

Общий зал являл собой разительный контраст по сравнению с пустынной дорогой и безлюдной местностью вокруг. Он был наполнен путниками всех возможных мастей: путешественниками и торговцами, жрецами и бродягами. Так случилось, что их судьбы пересеклись в том месте, где пересекались дороги, по которым они ехали. Судя по тому, что в конюшне не было свободных мест, в этот вечер трактир пользовался особой популярностью. Хозяин прошел мимо, не замедлив шага и едва ли вообще обратив внимание на их странную компанию.

В этой части мира, где встречались восток и запад, даже их странный отряд никому не бросался в глаза. Бессмертный видэр, джидийская ведьма, убийца с медными глазами, королевский оруженосец, беглый преступник и пиратская дочь, надежда всего Варда. «Какие из нас спасители мира», – подумал Дом, наблюдая за тем, как Сораса усаживается за небольшой столик в самом углу зала.

Ее сердитого взгляда и исполинской фигуры Дома хватило, чтобы сидевшие за ним посетители решили поискать себе другие места. Спутники Древнего начали опускаться на стулья, но, по мнению Дома, в этом углу было слишком тесно, поэтому он остался стоять, прислонившись спиной к стене. Он ощущал себя статуей и жалел, что не может стать ей на самом деле.

Корэйн откинула капюшон, устраиваясь в узком пространстве между столом и стеной и откидываясь назад, чтобы дать отдохнуть плечам, уставшим от веса клинка.

Дом ожидал, что Эндри скользнет на соседний стул – по крайней мере, судя по взглядам, которые он украдкой кидал в сторону девушки. Однако оруженосец встал рядом с ним. На его лице было привычное доброжелательное выражение, пусть и подернутое дымкой усталости.

– Как ваши ребра? – спросил он, бросая взгляд на бок Дома.

Рана затянулась и больше не причиняла ему боли. Но он все еще ощущал, как нож разрывает его плоть, проходя внутрь и выходя наружу.

– Лучше, – коротко ответил Дом.

Эндри не стал задавать новых вопросов и улыбнулся ему одними губами.

– Останется жуткий шрам, – произнес он.

– На коже видэров не остается шрамов, – не задумываясь выпалил Дом и только потом вспомнил о длинных, бугристых отметинах на лице, от которых ему никогда не удастся избавиться. Веретенное оружие и существа из других миров разрезали плоть видэров не так, как обычные лезвия. – Чаще всего.

«По крайней мере, я не одинок в своем уродстве, – подумал он, снова вспомнив лицо Таристана. На его щеке виднелись царапины, оставленные джидийской магией и рукой Корэйн. – Теперь и у него будут шрамы под стать моим».

Оруженосец Трелланд не имел обыкновения ерзать на месте. Однако сейчас его пальцы подергивались, а взгляд метался – но не к стойке с алкогольными напитками, куда чаще всего влекло молодых людей, а к лестнице, которая вела к расположенным на втором этаже спальням.

– Если вы хотите отдохнуть, никто не станет вас удерживать, – мягко проговорил Дом, окидывая мальчика взглядом.

В Аскале Эндри сделал выбор между долгом и собственным желанием. «Этот оруженосец будет идти вперед, пока замертво не упадет от усталости. Пока кто-нибудь не даст ему разрешение остановиться и проявить хотя бы минутную слабость».

Дом ощутил жжение в груди. Он вспомнил Кортаэля в возрасте Эндри и его непоколебимую, пусть порой и неуместную волю.

– Вы не сможете никому помочь, если будете засыпать на ходу, Трелланд, – произнес он и положил руку на плечо оруженосца. – Не сомневайтесь, если что-то произойдет, я вас разбужу.

По лицу Эндри пробежала волна облегчения, и он наконец позволил себе ссутулиться под весом последних нескольких дней. Благодарно кивнув Дому, он бросил быстрый взгляд на стол, за которым уселась их компания, и стремительным шагом вышел из общего зала. Хоть оруженосец и был смертным, он отличался нехарактерным для них изяществом – несмотря на долговязость и размашистые шаги. Он ловко обошел столы и принялся подниматься по лестнице, пропуская каждую вторую ступеньку. Наконец его мантия и мешок исчезли в проеме верхнего этажа.

Дом с довольным видом обернулся к своим спутникам, удобно развалившимся за щербатым столом.

– Нам стоит поступить так же, – сказал он. – Каждому из нас сейчас нужен отдых.