Разрушители

Поместье Ребенген покидал в ореоле славы, даже Джеррол проникся интеллектуальной мощью орденского эмиссара и выделил для его путешествия крытую кибитку (очень полезная в Россанге вещь!). В дорогу магу надавали кучу всякой снеди и подарки для проживающих в Академии членов семейства. Едва опустился полог, уверенная улыбка чародея выцвела и сменилась гримасой усталости, он привалился к обитой войлоком скамейке и заснул, наплевав на ухабистую дорогу и сквозняк, поддувающий из угла. Во сне его никак не хотел отпускать этот странный плоский замок, никогда не подвергавшийся штурму, но тем не менее едва не оказавшийся во власти врага.

А в Гатанге шел дождь. Секретарь Нантрека подал совещающимся чародеям грог (не иначе, для профилактики простуды).

– Я не стал обращать внимание Лорда на одну мелочь: если доппельгангеры озабочены устранением солдат, значит, и до прямого вторжения уже недалеко.

– Вот именно. – Председатель скользнул взглядом по древней карте мира, с некоторых пор занявшей место линованной доски. – Чтобы захватить землю Арконата, недостаточно внутренних диверсий. Ты уже задумывался над тем, откуда они придут?

– Зеферида?

– Не знаю, не знаю… Во время последнего контакта лидеры гильдии просили нас принять уцелевших адептов. Орден согласился, но в Арконат так никто и не прибыл. Что за бедствие их постигло, мы так и не узнали.

– Другой континент?

– Сказки! – отмахнулся председатель. – Если алхимики древности на пике своего могущества ничего не нашли, значит, его просто не существует. Это, – Нантрек широким жестом обвел карту, – вся земля, доступная человечеству.

Ребенген невольно проследил жест старого мага, про себя дивясь малости оставшихся людям земель и величине потерянного. Его размышления прервал досадливый вздох.

– Мы все еще пытаемся мыслить понятиями дохаосной эпохи, ее границами и государствами, а нам следует обратить свой взгляд на земли, которые наименьшим образом пострадали от катастрофы из-за удаленности от ее эпицентра. Юг, дальний юг.

Для наглядности председатель подошел к карте и щелкнул пальцем в самый ее низ.

– К сожалению, я до сих пор не нашел подробной карты этих территорий.

Ребенген прищурился на неясные пятна, которые переписчики не удосужились как следует обвести. Да что там может быть, на самом краю мира? Находясь в такой немыслимой дали, узнать о существовании Арконата и отправиться на его завоевание… Бред! Лучше бы Нантрек подумал, куда могли деться выжившие зеферидцы.

Глава 7

Домру оценивают по звуку, лошадь – по стати, а человека – по делам.

Стахийская пословица

Я блаженствовал в ванне и вспоминал прошедший день. На ум приходили только гадости.

Мальчишку-конюшего пришлось выпороть, не лично, конечно, но за исполнением проследить. А как еще поступить со слугой, таскающим вещи из седельных сумок господина? Заныканная им книжка стоила как два таких пацана. Возмущала не только кража, но и тупая непосредственность, с которой она была совершена, – вор из парня был никудышный.

Почему с отцом такого не происходит?! Впрочем, знаю почему – он бы пороть не стал, сразу бы пустил на мясо.

Общество мое решение одобряло – отец благосклонно молчал за обедом, а старший конюх, подозреваю, добавил парню от себя. Мое недовольство собой имело исключительно академическую природу – в хрониках дохаосных времен телесные наказания слуг не упоминались. Так я же не руку ему отрубил! Скорее – дал пищу для размышлений. Благородство порыва портило то, что лично меня никто никогда не порол. С другой стороны, Сафара Дарсаньи его отец, поговаривали, драл не жалеючи.

Вода остыла, пришлось вылезать из ванны и вытираться. А ведь кастелян предлагал прислать банщика (а может, и банщицу), но я ответил «нет» раньше, чем подумал. Теперь буду весь вечер сидеть один, читать и хихикать над собою, притом что за неделю все гости поместья нашли себе развлечение по душе. Маги повадились в Хемлен и возвращались оттуда всем кагалом уже в сумерках, очень веселые. Гвардейцы в казарме пели хором, что характерно – часть голосов была женской. Один я в собственном доме как неродной, еще немного, и начну воспринимать внутреннего вора как достойного собеседника.

Что обиднее всего, я пожинал плоды собственной недальновидности – в Академии следовало не ушами хлопать, а заводить друзей. Даже отец умудрился найти там приятеля! Раньше это еще можно было списать на бездушность, но на последние полгода извинений у меня нет. Вернусь, начну наверстывать упущенное изо всех сил – будущий повелитель не может позволить себе жить в изоляции.

За ужином отец решил выяснить мои политические предпочтения.

– Я смотрю, сын, ты игнорируешь выделенного тебе орденом мага. Он сделал что-то не то?

– Нудный он, – буркнул я.

Отношения с мэтром Першином у меня так и не наладились, хотя поводов для сближения было завались. Маг успел поругаться со всеми своими коллегами и даже в Хемлен с ними не ходил, так мы и сидели в поместье, каждый в своем углу, притворяясь, что сильно заняты.