Разум главного калибра

— Да я бы рад помочь! — на другом конце линии тоже занервничали, — но ничего не могу поделать. Лоцмана сейчас нет на месте, и когда он появится, я не знаю. Уж извините.

— Та-а-ак, — выдохнул я и повернулся к Лауре, — ладно. Стыкуемся.

Чрезвычайные полномочия — страшная сила! Мне кажется, что некоторые люди идут служить в соответствующие силовые структуры исключительно для того, чтобы в один прекрасный день заполучить в свои шаловливые ручки активированный уни-ключ.

Шлюзовой люк, пара дверей, лифт и, наконец, дверь в рубку последовательно пали под натиском сего замечательного устройства, и мы с Лаурой оказались на посту управления шлюзом. Картина, явившаяся нашим взорам, оптимизма не внушала.

Судя по всему, команда не сильно напрягалась, делая ремонт, а все больше налегала на напитки различной степени крепости. Похоже, что Новый Год по восточному календарю задержался на «Цзэнсине» на лишнюю недельку. Потянув носом воздух, я ощутил характерный кисловатый аромат, недвусмысленно указывающий, что персонал шлюза развлекался не только алкоголем, но и кое-чем позабористей, и теперь придет в себя не раньше, чем через несколько часов. А потому и мое собственное положение постепенно начинало пахнуть не особо приятно.

Окинув взглядом весь творящийся в кабине бардак, я сфокусировался на одинокой тощей фигуре, всеми силами старающейся уподобиться хамелеону и слиться с панелью управления.

— Ты кто такой? — окликнул я парня.

— К-карл, — хриплым от напряжения голосом отозвалась фигура, — я просто наладчик…

— Вот и славно! — впереди замаячил огонек надежды. Наладчик должен уметь управляться с тем, что он налаживает, — лоцманскую проводку делать умеешь?

— Ну, м-могу, если что, но… шлюз ведь выключен!

— Так включи его!

— Я… я не могу! У меня нет соответствующих полномочий!

— Зато у меня есть, — я шагнул вперед и вставил свой уни-ключ в слот на приборной панели, которая немедленно отозвалась вспыхнувшими экранами и табло, — ну?

— Как?… Что?… — подобного поворота этот недотепа явно не ожидал.

— «В чрезвычайной ситуации офицер, наделенный особыми полномочиями, имеет законное право требовать от любых лиц всяческого содействия, — цитирование буквы закона обычно производит на подопытных неизгладимое впечатление, — отказ в содействии может рассматриваться как военное преступление». Включай шлюз.

— Босс с меня голову снимет! — простонал парень, но все же уселся за пульт. Его пальцы уверенно запрыгали по кнопкам и тумблерам. Слава Богу! Похоже, Карл действительно хорошо знал свое дело. Даже заикаться перестал. Не прошло и пары минут, как шлюз был активирован.

— Отлично! Молодец! — похвалил я его, — теперь я дам тебе координаты, а ты рассчитай нам проводку, и мы в расчете.

— Я не имею права! Да у меня и лицензии нет.

— Вот ведь заладил! То у него полномочий нет, то лицензии… Я же тебе ясно сказал: «всяческое содействие»! Вот и оказывай его! Или под трибунал не терпится?

— Вы ч-что, смерти моей х-хотите? — мальчишеская челюсть вновь вышла из повиновения, — я до Вашего т-трибунала и не доживу даже! Б-босс меня раньше п-прикончит!

Ну что ты будешь делать! На моей памяти это оказался первый случай, когда человек боялся своего непосредственного начальника больше, чем военного трибунала. И усиление нажима вряд ли могло что-либо изменить. Даже если мне и удастся продавить Карла, то после у него руки так трястись будут, что он никакой проводки сделать не сможет. Возможно, я с самого начала взял неверный тон. Ну да ладно, попробуем зайти с другой стороны. На одном запугивании далеко не уедешь, надо добиться от парня желания помочь, добиться добровольного содействия. Поиграем теперь в «доброго следователя».

— Слушай, малыш, — я присел на подлокотник кресла, ссутулив плечи и старательно морща рукой лоб, — ситуация крайне тревожная. Террористическая группировка, одна из тех, что именуют себя «конфедератами», готовит атаку на наш форпост. Они не ставят перед собой задачи его захватить, у них и сил-то на это не хватит, а потому их цель — посеять страх и панику среди мирного населения. Так что церемониться они не будут и проведут орбитальную бомбардировку, даже особо не целясь. Ведь для них, чем больше жертв — тем лучше.

Мальчуган заерзал. От моих слов ему стало слегка неловко. Одно дело, когда война — это где-то там, далеко, и совсем другое, когда она касается твоего плеча своей холодной костлявой рукой. Я же продолжил говорить. На тот случай, если Карл втайне сочувствовал конфедератам, мне стоило подстелить немного соломки.

— Я человек военный, и мне рассуждать о политике и делить людей на правых и виноватых некогда. Моя задача — выполнять приказы, а сейчас мне приказано принять все необходимые меры для предотвращения кровопролития. Если мы успеем вовремя вывести «Сарагосу» на орбиту, то один факт присутствия крейсера может заставить конфедератов отказаться от атаки. И это стало бы наилучшим вариантом, я предпочитаю разрешать конфликты, не прибегая к применению оружия.