Разум за Бога. Почему среди умных так много верующих

Когда же станет недопустимо обращаться к официальному И интеллектуальному аналогу возгласа, который в барах и аудиториях известен под названием внушительного «Это кто сказал?» В отсутствие Бога… каждая… этическая и юридическая система… будет выделяться ответом на ключевой вопрос: кому из нас… следует позволить провозглашать «закон», которому надлежит подчиняться? Сформулированный настолько неудачно вопрос вызывает такое интеллектуальное беспокойство, что неудивительно существенное количество мыслителей в сфере юриспруденции И этики, даже не пытающихся подступиться к нему… Бог либо есть, либо Его нет, и если все-таки нет, ничто другое и никто другой не может занять Его место…¹⁶.

Если Бога нет, не существует ровным счетом никаких причин называть один поступок «нравственным», а другой «безнравственным»: можно сказать только «это мне нравится». Если так, кто получает право облекать в форму закона свои субъективные, произвольные нравственные чувства? Можно сказать, что «право устанавливать законы принадлежит большинству», но означает ли это, что большинство имеет право проголосовать за уничтожение меньшинства? Если вы скажете: «Нет, это неверно», – значит, вернетесь к тому же, с чего начали. «Это кто сказал», что у большинства есть моральный долг не убивать меньшинство? Почему это ваши нравственные убеждения должны быть обязательными для ваших противников? С какой стати ваши взгляды должны превалировать над волей большинства? По сути дела, говорит Лефф, если Бога нет, тогда все нравственные заявления произвольны, все нравственные ценности субъективны и относятся к внутренним, и вдобавок не может быть внешних нравственных стандартов для оценки чувств и ценностей конкретного человека. Лефф завершает свое интеллектуальное эссе самым шокирующим образом:

В настоящее время правым оказывается тот, кто успел первым. Тем не менее, начинять детей напалмом плохо. Морить бедных голодом недопустимо. Покупать и продавать себе подобных – значит, поддаваться скверне… Существует такая штука, как зло. А теперь все хором: это кто сказал? Да поможет нам Бог.

Разумеется, Ницше понимал это. «Заморгав, массы скажут: «Все мы одинаковы, человек не что иное, как человек, перед Богом мы все равны». Перед Богом! Но теперь этот Бог мертв»¹⁷. Мыслитель и атеист Раймонд Гайта скрепя сердце пишет:

Только религиозный человек способен серьезно говорить о сакральном… Мы можем твердить, что людей невозможно оценить, что все они самоценны, имеют право на безоговорочное уважение, обладают неотъемлемыми правами И, конечно, таким же достоинством. На мой взгляд, все это способы заявить о том, что когда нас отчуждают от основных источников [то есть Бога], мы ощущаем потребность сообщить об этом… Ни одно из [этих заявлений о человеке] не обладает силой религиозных высказываний… мы священны, потому что Бог любит нас, своих детей¹⁸.

Лефф не просто приходит к выводу, что без Бога нет почвы для человеческих прав. Он также указывает (как указывали на свой лад Дершовитц и Дворкин): несмотря на то, что мы не можем оправдать права человека в мире, где нет Бога, или хотя бы найти для них основание, мы, тем не менее, знаем, что они существуют. Лефф высказывается не только абстрактно, но и вкладывает в слова личное отношение. В отсутствие Бога он не может оправдать моральный долг и все-таки не можетне знать

о существовании этого долга.

Жестокость природы как аргумент в пользу Бога