Разведчик от бога

Сначала он улыбался и с трудом сдерживался, радуясь благополучному исходу дела и всей своей судьбе, наконец-то одарившей его удачей и уверенностью в смысле своего существования. Потом его стали одолевать скорбные мысли и тяжелые воспоминания, по щекам потекли слезы.

– Первая граната – за сержанта-взводного! – очень тихо, почти неслышно, сказал сам себе Егор. – Вторая – за Козлова и ребят, третья – за Пшеничникова, четвертая – за дом родной!

Глава 5

Яркое весеннее солнце последнего апрельского дня все выше и выше поднималось на сине-голубом небе, расправляя свои лучи и выдавливая теплом немногочисленные облака, робко пытавшиеся заслонить собой землю. Постепенно испарялся оставшийся туман над низким берегом реки. Последние его сгустки еще виднелись кое-где над водой, но и там его уже доставали пронзительные лучи вездесущего солнца.

Черное воронье шумными тучами теснилось у реки, добывая себе пропитание на скорбном месте гибели огромного количества людей, еще недавно бывших воинским подразделением. Их непогребенные, обглоданные до костей тела были хорошо видны с высокого противоположного берега реки.

С высоты птичьего полета зоркие птицы в недоумении обращали свое ненасытное внимание на три позволявших себе двигаться человеческих тела. Люди находились в небольших углублениях и чего-то ждали, вертя головами по сторонам. Иногда кто-нибудь из них пытался осторожно выглянуть из своего укрытия, после чего быстро прятался назад. Спустя какое-то время, реагируя на подозрительный шум, снова поднимал голову и опять озирался в подозрительном беспокойстве.

Один из них, долго осматривая прилегающую к своей низине территорию, медленно проводя взглядом, прислушиваясь к ветру, стал не спеша двигаться задом, не приподнимаясь над землей. Он отполз на несколько метров и остановился в небольшом углублении, покатые стенки которого скрывали его настолько, что человек мог встать едва ли не в полный рост.

Егор не видел, как боец Панин, убежавший от вражеской передовой дальше всех и занявший самое безопасное по глубине укрытие, тщательно осмотревшись по сторонам, сменил место нахождения. Он отполз чуть ближе к берегу реки, в небольшую низину, удаленную и хорошо скрытую от глаз дежурных пулеметчиков в немецких окопах. Тут он почувствовал себя в полной безопасности, а потому скинул с себя армейский ватник, постелил его на землю и лег, решив вздремнуть под начинавшим греть землю теплым весенним солнцем.

Дальше никто из остальных разведчиков уйти уже не мог. Это заранее было оговорено при подготовке операции и не раз повторялось, чтобы избежать напрасной гибели людей в случае успешного выполнения боевой задачи. Всем уцелевшим бойцам необходимо было занять удобное укрытие, чтобы оставаться невидимым для вражеских наблюдателей и бдительного передового охранения, дежурившего в первой линии окопов. Высовываться запрещалось строго-настрого, и в таком положении предстояло ждать вплоть до наступления темноты.

Шустрый Панин в итоге умудрился пристроиться гораздо лучше своих товарищей. Эта низина была давно им присмотрена и уже неоднократно использовалась во время вылазок в тыл врага. Он и сейчас воспользовался ею, прекрасно понимая, что сидеть и ждать товарищей придется до полной темноты, чтобы потом вместе отойти на исходную позицию.

А на противоположном, высоком берегу реки, занятом частями Красной Армии, в траншеях и укрытиях дежурили и ждали своих товарищей, посменно сменяя друг друга, их друзья-разведчики. Командир взвода лейтенант Баранов находился там с ночи, не уходил и осторожно, примерно через каждые пятнадцать-двадцать минут, смотрел в сторону другого берега в бинокль. Рядом, возле расчета хорошо замаскированного станкового пулемета, дежурил младший сержант Каманин. Узкая полоска пространства между близко расположенными ветками дерева давала ему хороший обзор подступов к реке.

Никто – ни Баранов, ни его помкомвзвода – из-за утреннего тумана не видел отхода маленькой группы разведчиков. Только звуки разрывов гранат и последовавшие за ними многочисленные пулеметные очереди давали понять, что операция состоялась. Но вот живы ли разведчики, командиры знать не могли. В томительном ожидании они по очереди опускались на дно своего окопа и украдкой курили, чтобы не быть замеченными вражескими наблюдателями.

Баранов заранее позаботился об огневом прикрытии, для чего весь день, сменяя другу друга, возле орудий дежурили расчеты, готовые в любой момент открыть огонь по обозначенным координатам и ориентирам. На своих местах были несколько пулеметчиков, ждал сигнала снайпер. Командир одной из рот стрелкового полка держал в передовой траншее своих людей, не отводя их на отдых. Все было готово к тому, что в любой момент храбрецы будут возвращаться назад под ливнем вражеских пуль и минометным огнем.