Разведчики

Владимир Адамович, Вы награждены медалью «За отвагу», двумя орденами Славы. В разведвзводе награждали за конкретные подвиги или по совокупности?

По-разному. Вот «Отвагу» мне за поиск дали, а Славы уже по совокупности.

А вообще, по вашему мнению, как награждали? Скупо или нормально?

Нормально. Меня же еще к «Красной звезде» представили, потом еще к польскому ордену «Виртути Милитари», но полк расформировали и представления затерялись. Я потом уже пытался уточнить, не получилось.

Как кормили на фронте?

По-разному. Когда в тыл выводили – там хуже было, а на фронте нормально кормили.

В.А. Сторожук в наши дни

Сто граммов выдавали?

Не всегда. Если затишье, движения на фронте нет – тогда регулярно выдавали, а в наступлении хуже было.

А вши были?

Были.

Как с ними боролись?

Когда без движения стояли – каждые десять дней все обмундирование прожаривали в бочках, баня. А когда наступали, – там не до этого было.

Женщины в полку были?

У нас во взводе одна женщина была. Римма Решетникова. Она к нам во взвод в конце декабря 1944 года попала.

Девушка, а какая еще! Красиво одета. Форма обычная, но все по фигуре подогнано. Санинструктором была. Мы для нее отдельную землянку копали, спать же ей надо где-то, но особенно не роптали.

Она себя со всеми очень корректно вела. К нам офицеры со всех рот ходили, за ней пытались ухаживать, но она всех их отшивала. Воевать хотела. А потом она погибла из-за глупейшего приказа…

Наши тогда здорово наступали, прорвались, перекрыли немцам пути отхода, а мы немного сзади шли. И вот однажды наш начальник штаба, Шабардин фамилия его, решил проскочить деревню на фаэтоне. Его обстреляли, он оттуда вернулся, сказал: «Да подумаешь, там один пулеметчик сидит» – и приказал нам прочесать местность. Собрали всех, кто рядом был – взвод разведки, взвод связи, еще кого-то, – и начали. А ни разведки, ничего… Деревню даже в бинокль не осмотрели. Да и вообще можно было разведчиков послать, они бы скрытно этого пулеметчика взяли, а тут цепью. Ну нас подпустили и дали очередь… Я за дерево упал, я привык всегда укрытие искать, а Римма погибла…

Дурацкий приказ был… Шабардин думал, что пулеметчик, увидев эту цепь, испугается… А там не только пулеметчик был, там и танки были…

Владимир Адамович, Вы прошли Польшу, Германию, Чехословакию. Какое было отношение местного населения к Красной армии?

В Польше двояко было – в одних населенных пунктах хорошо встречали, а в других враждебность к русским была. Вообще, я даже когда в СЭВ работал – всегда получалось, что поляки чем-то недовольны были.

А в Германии как относились к советским войскам?

Население, конечно, очень запугано было. Боялись они. Потом уже отношение потеплело, особенно в Австрии.

А как красноармейцы относились к местному населению?

Такого, чтобы мы в них плевали, – не было. По-человечески относились. Люди есть люди.

Трофеи брали?

Конечно, брали.

В Австрии с союзниками встречались?

Да. Полк, куда меня перевели из штаба дивизии, как раз на границе с американцами стоял. Я был в комендантском взводе, выставлял посты, в том числе на переправе. Нам не разрешалось контактов с американцами иметь, но они сами приходили, говорят: «Русский, хочешь шампанское? Хочешь кожу?» – на той стороне кожзаводы были. Ну наши офицеры и покупали и кожу, и спиртное. Опять же через меня. Дадут мне деньги, я потом часовому: «Вот тебе деньги. Если что будет, надо столько-то».

Спасибо, Владимир Адамович.

Благодарим сотрудников Южнобутовского районного совета ветеранов г. Москвы за неоценимую помощь в деле организации встреч с ветеранами района.

Интервью и лит. обработка: Н. Аничкин

Курник Борис Захарович

Борис Курник в годы войны