Разведчики, изменившие мир

В полицейском участке провели тщательный досмотр. Задержанных раздели до трусов. Ничего не найдя, полицейский, тем не менее, сел составлять протокол. На что Михляев заявил протест и потребовал представителя главкома британской рейнской армии по званию не ниже подполковника. К тому времени Григорий Фролович был уже подполковником.

Представитель не приехал, а Михляева и его водителя отправили в местную тюрьму, посадили в одиночные камеры.

Утром в камере появился британский майор. Представился, показал удостоверение личности, раскрыл блокнот, чтобы провести допрос. Но Михляев попросил его не торопиться.

— Господин майор, — сказал советский подполковник, — вы хоть и ниже меня по воинскому званию, но я готов с вами говорить. Однако я буду отвечать на ваши вопросы только в присутствии начальника Советской военной миссии при главкоме британской рейнской армии.

Майор согласился и предложил проехать в соседний город Бохум.

— Как будем следовать? — спросил Михляев. — Вы меня закуете в наручники?

— Нет, — ответил англичанин — будете следовать в своей машине следом за нами.

Полицейские проводили Михляева и его водителя до автомобиля. В дороге подполковник спросил солдата:

— Тебя допрашивали?

— Да, пытались, но я ничего не понял и послал их… Отстали.

— Вот что, Ершов, — проговорил Михляев, — попали мы с тобой в грязную историю. Что с нами будут делать дальше, не знаю. Может, силой затащат в контрразведку, арестуют и переправят в Лондон, а потом объявят, что мы попросили политическое убежище. Поэтому слушай боевой приказ. Если я замечу, что дело наше плохо, я дам команду. По этой команде крутни руль, направь машину, да так, чтобы после удара от нас осталось только мокрое место. Изменниками Родины мы никогда не будем.

— Будет сделано, товарищ подполковник, — ответил солдат, и Михляев не усомнился ни на минуту в его искренности.

В Бохуме подъехали к особняку, над входом которого висела вывеска — военная контрразведка БРА. Машина британца затормозила у дверей, Михляев приказал водителю остановиться поодаль, у обочины дороги. Однако их все-таки заставили заехать во двор, и тут же две полицейские машины блокировали выезд.

Англичанин пригласил пройти в дом. Михляев отказался:

— Вы обещали беседу в присутствии моего начальника. Но я не вижу его машины.

Майор скрылся в доме, но вскоре вышел на крыльцо.

Он помахал рукой.

— Ваш начальник ждет у телефона.

Михляев так же помахал в ответ:

— Тогда передайте ему, что я арестован и жду его приезда. Из машины не выйду. Меня незаконно задержали, били дубинкой, держали в тюрьме. Я устал и отдохну здесь, на улице. Если хотите затащить меня силой, пожалуйста, двери автомобиля открыты. Но это будет насилие над советским офицером, представителем главнокомандующего Группой советских войск в Германии.

В последующие 6 часов английские контрразведчики предприняли несколько попыток заманить советских военнослужащих в особняк. Они предлагали выпить кофе, пообедать, обсудить сложившееся положение. Но ничего не вышло.

Вечером, уже в который раз, английский майор появился у машины Михляева и, важно надувшись, объявил:

— Если вы добровольно не примете приглашение войти в дом, мы будем вынуждены отправить вас к месту пребывания с военным эскортом.

Вместо огорчения Григорий Михляев весело приветствовал такое мудрое решение. У майора сначала вытянулась от удивления физиономия, но потом он и сам не удержался, расплылся в улыбке.

После этого в машину с Михляевым сел английский подполковник, и в сопровождении двух полицейских автомобилей они были доставлены в город Бад-Зальцуфлен, на место постоянной дислокации Советской военной миссии.

По прибытии Григория Фроловича проводили в кабинет начальника британской военной миссии, где его уже ждал полковник Степанов.

Возвратившись к себе, Григорий Михляев подробно доложил о случившемся руководителю. Степанов был опытным военным дипломатом, разведчиком, в свое время работал в военном отделе ЦК.

— Теперь главное — все толково доложить Центру, — сказал он, — от этого зависит твоя судьба.

Степанов сел писать телеграмму и вечером направил ее в Москву. Через два дня, показавшиеся Михляеву вечностью, пришел ответ. За мужественное и стойкое поведение при силовом задержании начальник Генерального штаба Вооруженных Сил СССР объявил подполковнику Михляеву Григорию Фроловичу благодарность.

Советское правительство выразило протест, и англичане были вынуждены извиниться.

Однако провокации против советских военных дипломатов продолжались. Вскоре во французской зоне оккупации задержали двух наших офицеров военной миссии. В отличие от Михляева их заманили в полицейский участок, подвергли допросу, они подписали протокол.

Старший по званию, подполковник, был немедленно отозван в Советский Союз и уволен из армии. Младшего, майора, тоже отозвали, объявили строгий выговор, но оставили на службе.