Разведи меня, если сможешь

Она безошибочно нашла меня в саду, скорее всего, даже не задумавшись, куда идти. Теперь я верил — дом ей благоволил, вел, подсказывал и принимал, как хозяйку.

Обернувшись, сделал над собой усилие и подарил ей улыбку. Не то чтобы мне не хотелось этого, но привычка — страшная вещь. Нарушать свои же правила и не расточать лишние эмоции оказалось тяжело.

— Хотел у тебя спросить о том же. Как ты, Кэтрин?

Она посмотрела на меня огромными доверчивыми глазами, полными затаившихся в глубине страхов и сомнений, и нервно вцепилась в кончик наспех заплетенной косы, решая, что сказать. Мне всегда казалось, что она слишком много думает, куда как интереснее было слышать спонтанные ответы — в них и заключалась вся правда.

Спустя несколько секунд Кэти все-таки заговорила, устало вздохнув:

— Донна многое мне рассказала. Думаю, и умолчала о многом — тоже… Я даже не представляю, каково ей было тогда.

— И тогда, и сейчас — нелегко, — согласился я. — Болезнь, которую оставляет после себя Поук, не так просто вылечить, особенно если жертва и без того подвержена депрессиям и частой смене настроения.

— Но ей подобрали хорошего специалиста, — запротестовала Кэти. — Разве он не исправил сделанное Роджером?

— Нет. — Я усмехнулся и, не вытерпев, коснулся нежной кожи ее лица, очертив его контур. — Ее муж — вот основное лекарство. До него у нее не было определенной цели и понимания, что и зачем она делает. А когда человек совершает какие-то манипуляции пусть и усердно, но бездумно, от этого мало толку.

— А как же дочка? — Кэти чуть склонила голову, поддаваясь моей ласке и требуя продолжения.

— Она ненавидела Марианну в первые годы после ее рождения. — Сказав это, увидел осуждение в глазах цвета горячего шоколада и покачал головой: — Ты не понимаешь. Ее нужно увидеть, чтобы понять. Мою племянницу. Копия Роджера в женском обличии. А ведь он почти раздавил Донну, бросив ее тогда. Обрек на сумасшествие. Сестра будет избегать его любой ценой и сейчас не потому, что он может убить, а потому, что бедняга боится своей реакции. Щелкнет та мразь пальцами, и вернется болезненная дикая привязанность. Что делать тогда?

— Но… можно же сделать и ей такую пуговицу, как у меня. — Кэти безотчетно коснулась шва на своей футболке, куда, похоже, прицепила с изнаночной стороны булавку с ограничителем…

— Дело не в ментальном даре. А в том, насколько Донна себя контролирует. Она не может его отпустить, накручивая себя все сильнее. Но Коул помогает ей, и однажды, я надеюсь, все придет в норму.

— Ее муж — менталист? — сделала вывод Кэтрин.

— Не угадала. Археолог.

Глядя на удивленную собеседницу, я засмеялся. Мне очень нравилось видеть ее такой — немного растерянной и сбитой с толку. А в следующий миг — собранной и серьезной, готовящейся сказать ответную колкость.

— Ты невыносимый тип, Адам. — Кэтрин тряхнула волосами, и ее хлипкая косичка окончательно расплелась. — Нет бы сразу сказать, как есть. Нравится заставлять меня гадать?

Я только пожал плечами, не в силах отвести глаз от этой потрясающей девушки и размышляя о недавнем прошлом. Еще совсем недавно она раздражала меня своими действиями и словами, иногда даже рука сама тянулась придушить несчастное создание, чтобы не мучилась на этом свете… А теперь стою и не могу понять, как можно было сразу не обратить внимание, насколько соблазнительной формы ее губы? Еще некстати вспомнилась округлая грудь моего любимого размера… Хотя дело, конечно, было не в губах, фигуре, голосе или романтической фигне вроде притяжения… Нет, я пропал из-за другого. Меня соблазнили ее поступки: безрассудные, импульсивные и отважные одновременно. То, что Кэти делала, было непроизвольно и абсолютно бескорыстно, она не искала выгоды, просто выполняла то, что считала наиболее правильным.

— Адам, — она положила руки мне на плечи, вырывая из задумчивости, и таинственно улыбнулась, — мне не нравится, когда ты так долго молчишь.

Я засмеялся, вспомнив свои же слова, сказанные ей в авто по дороге сюда.

— Поверь, если я буду говорить, о чем думаю, ты сбежишь наперегонки с ветром. — Мое внимание привлекло движение у дома — там стояла Донна, беззастенчиво подглядывая за нами. Стоило ей понять, что она обнаружена, как сестрица встрепенулась, скидывая с себя выражение глубокой задумчивости, и помахала рукой, показывая затем в сторону авто. Я кивнул и озвучил ее просьбу: — Нам пора ехать в «Гнездо».

Пока Кэти побежала наверх, чтобы переодеться и захватить сумку, я обошел дом по кругу, проверяя его защиту. Донна встретила меня неподалеку от входа и спросила в лоб:

— Ты совсем из ума выжил? Спишь со своей клиенткой?

Чуть поморщившись, я посмотрел на сестру, собираясь ответить ей почти даже вежливо, только слов подходящих не находилось. А то, что крутилось на языке, грозило рассорить нас окончательно. Мне-то плевать, а она переживать будет. Поэтому я, как всегда, нашел прекрасный компромисс и просто пожал плечами.

— А то, что она нуждается в лечении, тебя не волнует? — продолжала Донна. — Ей нужен покой, а не любовник, после которого хочется повеситься от тоски.